Но тогда такой роскоши не было. Палата была на семь человек. Да и обстановка была в прошлый раз куда скромнее. А здесь прямо как в царские хоромы попала. Знай себе лежи да песенки пой.

Бажена посмотрела повнимательнее по сторонам, пытаясь понять хоть что-то. Но в палате кроме неё больше никого не было.

Стала вспоминать, что же с ней могло такого произойти, что она в больницу попала? Не сразу, а постепенно, мысль за мыслью, фрагмент за фрагментом и все события последнего дня сложились в её памяти в единый чёткий пазл.

Она вспомнила смерть отца Симеона. И странный клубок вспомнила. А ещё сейчас перед глазами всплыли образы двух людей: женщины, так напомнившей ей лицо покойного родного отца и лицо мужчины.

Те краткие мгновения в комнате преподобного пролетели как один миг. И Бажена могла смело сказать, что и женщину и мужчину до этого она никогда прежде не видела. Но вот только этот мужчина…он назвал себя Яном…его лицо, его запах, прикосновения его рук к её телу — всё это вызвало в тот момент в Бажене непонятное трепетание. Почему-то возникло такое чувство, что она его уже знает. Очень хорошо знает. Да что там: даже её малышки устроили в животе мамы настоящий ураган. Такой, что у неё мысль тогда мелькнуть успела, что они уже собрались на белый свет поглядеть.

Только что было потом — Бажена снова не помнила. Вплоть до вот этого её пробуждения в шикарной больничной палате.

Как только она сделала попытку повернуться на бок, приборы запищали ещё сильнее. Двери мигом открылись и в палату влетел мужчина. Тот самый. Ян.

— Ты пришла в себя?! — он тут же оказался рядом.

— Да. А что случилось со мной? Почему я здесь? — Бажена смотрела с удивлением на мужчину, который в это самое время, ловко пододвинув стул поближе к её кровати, сел и взял за руки.

— Тебе стало плохо. Ты хоть что-нибудь помнишь?

Сердечко Бажены застучало сильно-сильно. Она с изумлением уставилась на мужчину. Почему он так странно на неё действует?

— Помню, я всё помню. Он мёртв, да?

— К сожалению. Только Бажена, ты же понимаешь, что о том, что происходило там в комнате нельзя никому рассказывать?

— Понимаю, — тихо согласилась она.

Она перевела взгляд на свои руки, которые сейчас сжимал в своих огромных ладонях мужчина. Тепло, жар и бешенная пульсация мигом отозвались в ней. А мужчина тем временем стал осторожно водить пальцами по тыльной стороне её рук, постепенно забираясь всё выше и выше. Бажена замерла. Прикосновения эти были так приятны, что она даже глаза на миг прикрыла.

— Ты не можешь ничего не помнить, малышка! — толи прошептал, толи простонал мужчина, заставляя её тем самым снова распахнуть глаза.

— Что я должна помнить? И почему у меня такое чувство, что я вас хорошо знаю? — так же тихо прошептала она.

— Забудь мои слова, Бажена, — вдруг выдохнул он, — я увлёкся, прости.

— Но почему? Кто вы и почему так странно себя ведёте?

Он отпустил её руки и резко поднялся, отходя к окну.

— Как ты себя чувствуешь?

— Уже лучше. Но я так и не поняла, что со мной такого произошло и почему я оказалась в больничной палате?

— Ты потеряла слишком много энергии, Бажена. Тот клубок, который убил Симеона, он и на тебе отразился.

— Но почему? Что плохого я ему сделала?

— Откуда мне знать? — нахмурился он, засовывая руки в карманы брюк и отворачиваясь к окну, — его энергия на нас всех отразилась. Маша — моя сестра тоже в больницу попала с сильным физическим истощением.

— А вы? С вами всё в порядке? — вдруг спросила Бажена.

— А что мне будет? — как-то совсем грустно ответил он и улыбнулся.

— Но вы же тоже были в той комнате.

— Со мной всё в порядке, с Машей сейчас тоже. Нас куда больше волнует твоё здоровье. И здоровье твоих детей.

Взгляд мужчины скользнул к её животику. На что Бажена непроизвольно прикрыла его руками, так, словно защищая ото всех.

— Я не знаю, — растерянно ответила она, — они не шевелятся.

— А должны? — осторожно поинтересовался мужчина, даже дыхание затаив.

— Вообще-то да, — смутилась Бажена и покраснела.

Увидев это, мужчина сделал резкое движение в её сторону. Ещё миг — и он снова возле её постели. Только на этот раз он присел на краешек.

— Можно? — он несмело протянул руку к её животику.

Бажена ничего не могла понять: ни в его поступках, ни в своих. Она ведь так и не выяснила, кто он такой? Но всё это сейчас стало таким неважным. Всё ушло на второй план. Главное — это то, что он сейчас рядом, так близко.

— Можно, — еле слышно ответила она, откидывая в сторону одеяло.

Несмело, осторожно мужская рука легла на её животик. И стоило этому только произойти, как одновременно обе её малышки отреагировали. Было такое ощущение, словно они в это самое время устроили соревнование по прыжкам.