Шутки шутками, но один наиважнейший вопрос стоял на повестке дня: кто же столкнул Елисея за борт?

— Кто? — устрашающе зашипела баба Яга. — Кто посмел моего внучка обидеть?

— Да больно кому нужен ваш пришибленный! — гневно орал, поднимающийся из трюма советник по колдовству, попавший туда по пожеланию бабы Яги.

К нему тут же подскочила Янина и зло ощерилась:

— Это ты сморчок холостой, колдовать нам мешал! Да я тебя сейчас…

— Ну и что ты, неумеха луноликая, мне сделать можешь, если собственного внука проворонила? — насмехался над расстроенной девицей кощеев советник по колдовству.

Зря, вредность в Янине проснулось раньше, чем сформировалось собственное я. Поэтому, увидев, как на милом личике расцветает плотоядный оскал, Бенедикт Яцекович напрягся.

— Что Я, неумеха в колдовстве да ворожбе, тебе сделать смогу? Да, чтобы тебе, заморыш неженатый, пакость учинить, мне силу свою ведьмовскую тратить и не нужно! — зловеще скрежетала румяная зараза, нависая над скукожившимся от страха советником самого Кощея Бессмертного.

Игра Янины завораживала, восхищала манера себя подавать, умение держать аудиторию в напряжении, вести за собой, заставить ловить каждое слово!

— Вот сейчас приласкаю тебя нежно да трепетно, а что-то делать с тобой будет уже Змей Горыныч! — громко, чтобы каждый на борту Летучего корабля услышал ее, прошелестела на ушко оцепеневшему советнику довольная баба Янина. — В его колдовской силе и причудливой выдумке сомневаться изволишь?

Из-за спины послышался грозный рык, сопровождающийся демонстрацией решительности действий в виде дымовых струй, направленных на скукоженного Бенедикта. Пока молодуха пыталась расколоть бледного, но стойкого колдуна, на палубу поднялись остальные советники Кощея. Они встали рядом со своим перепуганным товарищем, давая понять, что с ними мы не справимся. Мои бабульки, расположившись напротив оппонентов, тут же зашептали боевые стишки, но, как они не старались, ничего не происходило. Я бросила взгляд на Кощея, судя по насмешливому выражению лица, происходящее его забавляло, и вмешиваться он не спешил. Походу помогать нам тут никто не будет, придется самим как-то выкручиваться.

— Ну, как? Что-нибудь получается? — нервничала я.

— Да, ни шиша! — злилась седенькая старушка. — Все боевые заклинания, даже с самой убойной силой, отлетают, как от стенки горох!

— Я скоро от истощенья на палубу хлопнусь, а эти … стоят, только зубы скалят! — негодовала обиженная вредина.

— А если их не боевой магией взять, а как-нибудь иначе прищучить? — беспокойно переминаясь с ноги на ногу, едва слышно предложила я.

— Это как? — заинтересовалась седенькая любительница пыток.

— Страху нагнать, да болезнями подзаразить! — осенило меня.

— Можно попробовать, — задумалась Янина. — Тут следует использовать ворожбу другого порядка, не боевую. Тогда на нее защита может и не сработать!

— Какой страх нагонять будем? — злорадно уточнила баба Яга.

— Ну, учитывая, где мы находимся, — задумалась я, — то страх высоты и морская болезнь в самый цвет будет!

Бабуськи сделали шаг вперед, так что мы с Ваняткой и Елисеем остались у них за спинами, Горыныч почуяв неладное, вспорхнул над палубой, предпочитая сопровождать кораблик по воздуху, Серый Волк прыгнул в рубку, баррикадируя двери, Кощей едва заметно махнул рукой. Обведя всех собравшихся на палубе победным взглядом, интриганки с удовольствием раскатисто чихнули. И тут началось что-то невероятное. Половина присутствующих дружно позеленела лицами и рванула к бортам Летучего корабля. Сноровисто перевесившись за ограждения, болезные громко звали Ихтиандра, пугая остальных переливами и руладами своего зова. Другие горемычные в едином порыве встали на четвереньки, и практически ползком двигались по направлению к трюму, но мстительные кошелки, демонстративно захлопнули посредством колдовства двери в единственное имеющееся убежище, давая понять, что спасения не будет. Трясущийся отряд членистоногих тут же пополз врассыпную, цепляясь, за трапы, мачту, канаты. Кто-то обнимал мачту всеми конечностями, кто-то приматывал себя канатами к пушке, кто-то судорожно цеплялся за трап. Удивительно, но паника происходила в тишине, под дружную чечётку, выбиваемую зубами.

— Помогите! — из какого-то ящика, послышался жалостливый голос Роксаны.

— Деточка, — пропела елейным голосом Яга. — Мы же немощны и криворуки, в колдовстве не сведущи!

— Пусть великие колдуны великого Кощея Бессмертного вам помогают, — злорадно скрежетала довольная Янина.

— Бенедикт, давай чары снимай быстрей, а не то Кунегунду с Войцехой сейчас попрошу чадры снять, как только им чуть лучше станет, и они смогут с поручня слезть, — запугивала Роксана.

— Это же примитивнейшая ворожба, я с таким никогда не сталкивался. Достойные противники такое колдовское недоразумение не применяют! — возмущался советник по колдовству, судорожно обнимая ногами мачту.

— Бабушка Яга, Янина, заметили, как ваш статус подрос от неумех в колдовстве до достойных противников! — подчеркнула я, отчего старые перечницы весело разулыбались. — Кажется все при деле, можно и срочное совещание начинать! — деловито подытожила я.

Я взяла Ванятку на руки, бабуськи подхватили еще дезориентированного оболтуса, и мы рванули в глубь корабля. Провожал нас задумчивый взгляд Бессмертного. Оккупировав одну из кают и плотно прикрыв дверь, уселись на скамейки, перепуганно дыша.

— А…, - начала было что-то говорить Янина, но мы на нее громко шикнули, и она, смутившись, тут же замолчала.

У румяной красавицы или память девичья открылась, или склероз вернулся, но с ее-то опытом начинать опрос, не поставив полог тишины — стыдно. Баба Яга сосредоточенно шепнула стишок, и мы приступили.

— Елисей, рассказывай, как это произошло? — наглаживая испуганную кровиночку по головке, ласково скомандовала баба Яга.

Оболтус тут же весь подобрался, пытаясь сфокусировать глаза в одной точке.