— Дарлинг, перенесите все мои встречи на завтра, похоже, мне придется посетить архиепископа, и оттуда я поеду к себе.

— Да, ваша светлость.

Стакан из-под лимонада все еще стоял на столе. Подходящая партия… Через несколько лет она станет такой же, как и Дебора, впрочем, Дарлинг, кажется, не думал об этом. Почему бы не оказать ему любезность?

Грегори горько усмехнулся:

— Да, через неделю у меня в доме состоится обед, приходите, я скажу своей сестре, чтобы обязательно привела туда эту юную леди.

— Милорд, — секретарь окончательно смутился, Саффолд лишь махнул рукой в ответ, словно говоря, что не стоит благодарности.

Он нашел принца Эдварда у конюшен, тот как раз рассматривал новое приобретение герцога Кавершема: высоконогого вороного, с великолепной шеей, но слегка вислым задом. Сам хозяин стоял рядом с конем и говорил что-то поучительным тоном, отчего лицо принца было слишком задумчиво, а в глазах светилось отчаяние.

— Граф, добрый день! — вежливо поздоровался наследник престола. Грегори показалось, что юноша был очень рад его видеть.

— Ваше высочество! — Грегори поклонился, — собираетесь приобрести у герцога коня?

— Нет, Кавершем сам только что его купил. Как вы его находите?

— Герцога? — Саффолд не смог удержаться от соблазна задеть противника. Кавершем зло сверкнул глазами: присутствие наследника престола удерживало его от прямых оскорблений, чем лорд-чародей умело воспользовался.

— Коня, разумеется, — примирительно произнес Эдвард. Не желая выглядеть грубым с кронпринцем, граф внимательнее взглянул на вороного:

— Слишком вислый зад и длинная бабка, хотя, возможно, он не столь тряский, как кажется на первый взгляд. Но бог с ним, ни вам, ни мне на нем не ездить! В сущности, я искал вас, Ваше высочество! Не уделите ли мне несколько минут?

— Разумеется, — кронпринц выжидающе посмотрел на человека, которого так ценил его отец.

— Наедине, — подчеркнул Грегори.

— Саффолд, вы с наследником готовите заговор? — лениво произнес герцог Кавершем, зло рассматривая противника в лорнет.

— Не имею такой привычки, в отличие от вашего деда, — процедил тот, с удовольствием напоминая своему вечному противнику дела столетней давности, когда Кавершемы попытались организовать переворот. Бунтовщиков казнили, участие младшего сына доказать не удалось, и он получил все состояние, но воспоминания об этом лежали несмываемым пятном на истории рода.

— Мне кажется, или вам не терпится прогуляться со мной ранним утром? — совершенно предсказуемо отреагировал герцог, поправляя перевязь и тем самым выдвигая шпагу чуть вперед.

— Как правило, по утрам я сплю, но ради прогулки с вами я готов пожертвовать этой привычкой! — Грегори подчеркнуто спокойно положил руку на эфес своего клинка.

— Господа, вы что! — Эдвард встал между ними, — Вы забыли, что дуэли строжайше запрещены? Вам так не терпится посетить Венсенскую тюрьму?

Оба спорщика почтительно поклонились кронпринцу и разошлись, все еще посматривая друг на друга. Тот направился к лорду-чародею.

— Граф, вы хотели поговорить, — голос Эдварда звучал достаточно резко. Грегори кивнул, аккуратно отвел наследника в сторону и щелкнул пальцами, создавая завесу тишины:

— Я хотел обсудить с вами один щекотливый момент прибытия вашей невесты, Ваше высочество!

— Со мной? Но разве этим не занимается весь совет во главе с моим отцом? — принц слегка растерялся.

— Эдвард, это касается, прежде всего, вас! — одернул его лорд-чародей, — вот, читайте!

Он вручил принцу слегка помятый лист бумаги.

— Принцесса сойдет на берег и зайдет в шатер, — послушно прочитал тот, — где в присутствии представителей обоих дворов ей сменят платье и все вещи с гишпанских на вещи островного королевства… ну и что?

Он непонимающе посмотрел на графа. Тот потер затылок:

— А то, Эдвард, что это означает, что вашу невесту разденут донага в присутствии всего двора! Не знаю, как вам, но мне бы это не понравилось.

— Да, но… это же всего лишь символ того, что она вступает в новую жизнь, перерождаясь заново… — он явно повторял хорошо заученные фразы. Грегори задумался. Возможно, месяц назад, и он сам не обратил бы внимание на такое, но сейчас, после отъезда Фебы, в нем что-то дрогнуло. Он начал речь, осторожно подбирая слова:

— Ваше высочество, бесспорно, это — ваш брак, но я не стал бы начинать семейную жизнь с такого обряда, какой бы сакральный смысл он ни нес.

— Начать следует с того, что вы вообще не собираетесь начинать семейную жизнь, — хмыкнул кронпринц, — Знаете, иногда я вам завидую!

— У каждого положения есть свои преимущества и недостатки, Ваше высочество!

— Вот видите!

— И ваше положение позволяет вам влиять на эти события… — лорд-чародей выразительно замолчал. Кронпринц внимательно посмотрел на него: