— Конечно, — спокойно отозвался глава клана Вампиров. — Это вам на будущее. Сегодня придётся выкручиваться самому.

Кутюрье снова погрустнел.

— Этьен! — ободряюще улыбнулся князь Элизобарра, сверкнув клыками. — Я верю в вас! Вы маг и волшебник! И что-нибудь придумаете…

— О, князь, — польщённый мастер даже прослезился. — Для меня это… Но не будем терять времени.

Воодушевившись, он подошёл к мальчику, с интересом наблюдавшему всю эту сцену.

— Хм… юноша, у вас очень знакомое лицо. Мы прежде встречались?

— Не думаю, — отозвался Северин и посмотрел на князя. — Я здесь недавно.

— Просто он похож на своего деда, Этьен. Это юный лорд Эрлинг.

— Ну конечно же! — хлопнул себя ладонью по лбу Босетто. — Вылитый король Варион, только э-э-э… посвежее. Хм, тогда посмотрим…

Портной заносился вокруг мальчика со скоростью урагана, снимая мерки, ворочая его во все стороны, прикладывая к нему какие-то приспособления, верёвочки, линейки…

— С рубашками дело обстоит проще… — бормотал Босетто, — можно партию для принца Контеня задержать, ничего, подождёт… Вот только что делать с костюмом?

— А что такого особенного в этой ткани? — спросил Северин.

— О, молодой человек, — пробубнил кутюрье, — легче сказать, что в ней не особенного, — и, подумав немного, сообщил: — Ничего. В ней всё особенное. Мягкая, как шёлк, прочная, как сталь. Мы даже специальные ножницы у троллей заказывали. С алмазными лезвиями. Не мнётся. Почти не пачкается. Водоотталкивающая. Огнеупорная. Лёгкая, как пушинка. А красители! Вы поглядите на князя! Это ведь не просто чёрный костюм. Такое ощущение, будто там просто дыру в пространстве вырезали.

— Ничего себе. Не удивительно, что её так сложно достать.

— Сложно, не то слово, юноша, — неразборчиво сказал портной, как раз державший булавку во рту. — Гномы продают её мне только по одной причине и при одном условии: что я буду использовать её только на заказы князя Элизобарры. Никто другой раздобыть её просто не сможет.

— Так ведь никто другой им и драконью чешую не поставляет, — подал голос Эйзенхиэль, удобно устроившийся на банкетке в углу.

— А её что, из драконьей чешуи делают? — восхитился Северин.

— Строго говоря, нет. Из драконьей чешуи делают магические доспехи, опять же для нашего клана. А ткань просто обрабатывают образующейся при этом пылью. Так сказать, сопутствующее производство.

— Она, наверное, очень дорогая?

— Ещё бы! Мы закупаем её на вес золота, — сказал Босетто.

— Судя по тем счетам, что вы присылаете мне, я бы даже решил, что из расчёта один к двум, — заметил вампир.

— Ваше Сиятельство! — сконфуженный вид портного позволял заподозрить, что со счетами, и правда, было всё не очень чисто.

— Да ладно вам, Этьен, — усмехнулся князь. — К счастью для нас обоих, пока я в состоянии себе это позволить. Впрочем, думаю, не будь я так богат, и суммы оказались бы меньше.

— И я просто не представляю, чем можно эту ткань заменить, — вздохнул Этьен, незаметно меняя скользкую тему. — Мой самый лучший бархат рядом с этой тканью будет выглядеть как последние лохмотья. Светлейший князь — единственный в своём роде и его гардероб…

Босетто вдруг задумался.

— Ваше Сиятельство!

— Да?

— Вы помните, как в прошлом году разбили мне сердце, забраковав одно из моих творений? Вы ещё сказали, что рукава слишком узкие, чтобы по крышам лазить?

— Но они, и правда, были узкие.

— О, князь, не заставляйте меня представлять, как вы лазаете по крышам в моём костюме для торжественных приёмов. Я этого не переживу.

— Поживите с моё, — вздохнул Эйзенхиэль, — и поймёте, что чем торжественней приём, тем выше вероятность, что с него придётся уносить ноги. Так что надо быть готовым ко всему. Так вы что, его сохранили? Я имею в виду, тот костюм?

— Разумеется! Не мог же я… не мог же я просто его… — Этьен даже поперхнулся, но сдавленно закончил, — утилизировать…

— Что ж, прекрасно, — спокойно сказал князь, — только, надеюсь, на этот раз вы учтёте мои пожелания. Касательно крыш и всего прочего.

Портной только тяжело вздохнул.

Оставив Этьена гонять подмастерьев, князь Элизобарра со своим юным спутником отправились в город. Карету Эйзенхиэль бросил ещё в паре кварталов отсюда, поскольку его деятельная натура бунтовала против черепашьей скорости, с которой многочисленные экипажи продирались через узкие улочки старого города. Так что теперь он шёл быстрым шагом, с целеустремлённым видом человека, которому нужно уложиться в собственный плотный график. Северин за ним едва поспевал, но изо всех сил старался сохранить это в секрете. Всего за несколько часов они посетили парикмахерскую, ювелирный и парфюмерный магазины и даже успели пообедать в скрытом от постороннем глаз, но удивительно фешенебельном ресторане.