— Когда врач сказал, что мне осталось всего несколько месяцев... В этот момент в моем сознании возник один единственный человек, с кем я хотел провести остаток моей жалкой жизни. И это была ты, Миа.

Комок в горле становится размером с футбольный мяч. Мои глаза горят.

— Джей, это...

— Мне было ясно, что я должен был обязательно сделать перед тем, как уйти, — перебивает он и тянет меня к себе. Я опираюсь подбородком о его грудь и смотрю на него. Чувствую себя такой маленькой в его руках, такой крошечной, даже по сравнению с намного меньшими опухолями в его мозгу. Которые, в отличии от меня, имеют огромную власть. Мое сердце болезненно колотится.

— Я хотел любить. Я хотел еще раз почувствовать как это, когда любят тебя. Я хотел провести так много времени, как только можно с человеком, которого я могу сделать счастливым. И ты единственная, с кем я подобное чувствовал. Это чувство бессмертия. То чувство, когда тебе никто в мире ничего не может сделать, кроме этого человека. Потому что ты его до такой степени любишь, что хочется вырвать себе сердце.

— Господи, Джей...

Огромная слеза катится по моей щеке. Джей сцеловывает ее, прежде чем она достигает уголка моих губ. Я обхватываю руками его лицо и пристально смотрю в глаза. Потом целую его. Толкаю к стене и прижимаюсь бедрами. От неожиданности он резко втягивает воздух, и ему требуется мгновение, чтобы собраться и ответить на мой поцелуй. За несколько секунд этот поцелуй превращается в идеальный, о котором мечтаешь всю свою жизнь. Поцелуй, во время которого время останавливается и как по велению волшебной палочки исчезает. Поцелуй, у которого нет начала и конца, и он делает тебя беспомощной и мяукающей.

— Сокровище, — шепчет он, потеряв дыхание и положив теплую руку на мой живот. — Это правда? Ты...

— Я не имею понятия, кто из вас двоих меня оплодотворил. Но я не удивлюсь, если это был ты, паршивец.

Он смеется громко и счастливо, и на секунду я забываю о своих страхах, и просто растворяюсь в его счастье.

— Это же чудо, — говорит он позже, не убирая руки от моего оголившегося живота. Мои волосы опадают на лицо спутавшимися прядями, я вспотела и чувствую себя бесконечно грязной, но плевать. — Ты чудо, сладкая.

— А ты говнюк. До сих пор, — отвечаю я, и отклоняюсь в сторону, чтобы опереться подбородком о руку. — Не думай, что я это когда-либо прощу.

— Мне так жаль, — шепчет он мне на ухо, его колючая щека щекочет меня. — Прости мне это на одну минуту, ладно? Я так хочу сейчас быть счастливым.

Чувства во мне смешались в единый коктейль из злости, страха, огорчения и счастья, а еще из трепещущей любви к этому повзрослевшему мальчику.

— Как ты можешь быть сейчас счастливым? — спрашиваю я через время, пока мы молча лежали рядом друг с другом и пялились в потолок. Темнеет. Скоро Бен вернется домой и мы снова будем втроем. Я не имею понятия, как эта ситуация нас изменит.

— А почему нет? Только потому что что-то подходит к концу, я ведь могу все равно радоваться, или нет? Каждый отпуск заканчивается, и об этом известно с самого начала. Но это не повод не наслаждаться отпуском.

— Но мы не знаем, когда закончимся, — бросаю ему.

— Отнюдь. Не нужно об этом задумываться. К тому же, есть такие моменты, когда ты чувствуешь себя бесконечным, и это хорошие моменты. Счастливые. Можно овладеть жизнью. Каждым проклятым днем. Плевать на плохую погоду или на отсутствие настроения жить или что-либо делать. Нужно просто решить быть счастливым. В этот момент.

Я снова целую его, аккуратно и нежно.

— Счастье — это не то, что с кем-то случается. Жизнь — не то, что с кем-то происходит. Мы сами отвечаем за это, -— говорит он потом тихо.

— Ты не в ответе за свою болезнь, Джей. Это просто совпадение, — отвечаю я.

— Я заслужил это. — Его лицо скривилось от боли. Моя спина покрылась ледяным потом и я поднимаюсь, чтобы взглянуть на него.

— Чем, к черту, ты или кто-либо другой мог заслужить это дерьмо? — я нахмуриваю лоб.

Джей накручивает локон моих волос на палец, не бросив на меня ни единого взгляда.

— Я должен был умереть еще много лет назад. Тогда, когда я был еще слишком трусливым, потому что несмотря ни на что любил свою жизнь. Цеплялся за нее, сам не знаю почему.

Я с трудом сглатываю.

— Ты говоришь о своем брате? — осторожно спрашиваю я. Он медленно кивает.

— Я украл у моего отца деньги из кошелька. Это был я, не Джефф. Но я был слишком трусливым, чтобы признаться, и Джефф взял всю вину на себя.

Слеза катится по его щеке и я сцеловываю ее. Я спокойна, по крайней мере внешне, даже несмотря на то, что во мне бушевал ураган и гонял кипящую кровь по жилам.

— Он думал, что не будет ничего страшного. Он думал, что сможет вынести больше, чем я. Он был крепче и крупнее. Старший брат. Сын, которым гордился его отец, и который должен был пойти по его стопам. Я похож на мать, и поэтому был абсолютным разочарованием для него. Мечтатель с карими глазами, такой же, как и она. С меня не могло вырасти ничего толкового, у меня не было никаких способностей. Он часто говорил мне это, каждый раз, когда злился. Джефф кивнул мне и прижал палец к своим губам, когда я хотел признаться, что это я взял деньги. Только поэтому я этого не сделал. Просто смотрел, как отец его избивал, с пеной у рта, и так яростно. Никогда прежде я не видел его таким. Никогда. Он был так разочарован Джеффом, так зол...