— Не переживай. Бен и мухи не обидит, — успокаиваю его я. Он пожимает плечами.

— Поверь мне, даже самый спокойный мужчина превращается в Халка, если речь идет о его женщине.

— Но не Бен. Он даже не в состоянии защитить меня, когда его мама выносит мне мозг. — Я прикусываю язык, потому что я не хотела об этом говорить. Это его не касается.

Джей поднимает бровь.

— Я заметил, что с вами что–то не так. Я имею в виду, что он любит тебя, ты любишь его, но…

— Мы счастливы. Правда. Я люблю его больше всего на свете. Мы работаем вместе, живем вместе… все замечательно. Нет повода для беспокойства.

— Видишь, это я и имею в виду. — Джей проталкивается возле меня в кресло, и, до того, как я успеваю возразить, я уже у него на коленях. И, чтобы не свалиться, я крепко держусь за него, и внезапная близость, тепло его тела, его запах сбивают меня с толку.

— Но у меня есть идея. — Он закусывает нижнюю губу. — Скажи, что твой мобильный украли, когда ты вчера гуляла с Бет.

— Очень смешно. Но это не объясняет, почему я не подходила к домашнему, потому что туда он тоже звонил.

— Сладкая, ты делаешь только хуже, когда тянешь время. Когда он возвращается?

— Послезавтра. — На секунду я закрываю глаза. — А потом Рождество. Я не могу предать его на Рождество, Джей. Это будет… Господи, это так по–свински с моей стороны. Я не могу смотреть на себя в зеркало.

— Позвони ему, Миа. Пожалуйста. Он этого не заслужил. Скорее всего, он не спал всю ночь. Возможно, он обзвонил все больницы и полицейские участки Лондона. Что скажет на это твоя совесть?

Качая головой, я встаю. Мои ноги ватные и еле держат мой вес. С трудом дохожу до спальни и, дрожащими пальцами, включаю телефон. Мое сердцебиение отдается в висках, когда я вижу миллион непринятых звонков в скайп. Не дыша, я нажимаю на обратный звонок, не зная, что буду говорить. Или как буду смотреть ему в глаза. Еще до того, как совершается соединение, я кладу трубку и бросаю телефон на кровать.

–– Дерьмо, — бормочу я. Потом закрываюсь в ванной и сажусь на унитаз.

— Миа? — стучит Джей.

— Мне нужно в туалет, извини. Я… я скоро ему позвоню, — говорю я. Я закрываю глаза, откидываю голову на плитку и пытаюсь восстановить дыхание. От мысли, что я натворила и как буду с этим жить, у меня случается паническая атака. Как я могла быть настолько глупой? Почему не держала себя в руках? Когда именно я потеряла контроль?

— Привет, Бен, — от голоса Джея, что доносится из спальни, меня пробивает током. Рывком поднимаюсь, подбегаю к двери и судорожно поворачиваю ключ в замке. Проклятье, нет! Он не посмеет!

— Джей, нет! — кричу в панике, на пути к спальне, и, когда я пытаюсь забрать у него телефон, он запрыгивает на кровать и поднимает руку вверх. Как собачка я прыгаю возле него, в попытках вернуть свой мобильный. Мои глаза горят.

— Да, она дома. Я позаботился о ней. Мы выпили многовато пунша вчера, извини. — Джей смеется. Я остаюсь стоять и грызу ногти, пока смотрю на него прищуренными глазами.

— Мне жаль чувак, правда. Это было по–свински с моей стороны. Но я хотел, чтобы она проспалась, а потом забыл включить телефон. Извини, друг. — Джей прикладывает палец к губам, не отрывая взгляда от меня, и спрыгивает с кровати. — Подожди, даю ее. Она как раз вышла из ванны и… ну да, возможно еще немножко пьяна, но зато выспалась. До скорого! — он вручает мне телефон, и, я даже не должна просить, выходит из комнаты и закрывает за собой дверь. Мое сердце стучит в горле, когда я беру в руки телефон и вижу на экране лицо Бена. Боже, ну почему нельзя просто позвонить? Почему звонить именно по скайпу?

— Миа, детка. Я так волновался! Вы сумасшедшие. — Господи, он смеется. Смеется! Лучший муж в мире доверяет мне настолько, что даже не спрашивает, почему Джей здесь. Мой желудок сжимается.

— Мне так жаль, Бен, — шепчу я и падаю на кровать. Только теперь, когда я вижу свое ужасное изображение на экране, понимаю, насколько глупо одета. На мне футболка Бена, шорты и толстые шерстяные носки. Мои волосы торчат во все стороны, лоб блестит, как будто беконом намазан. Я тру его рукой, что, конечно же, не помогает.

— Все в порядке. Теперь я знаю, что с тобой все хорошо, даже если ты выглядишь… ну, ладно. Вы вчера отмечали, да?

Я киваю.

— Да, — говорю я и пытаюсь пальцами причесать непослушные пряди. Дурацкая современная техника. Раньше можно было просто звонить и при этом необязательно хорошо выглядеть. — А ты? Как у тебя дела?

— Мне чертовски скучно. Если бы не дебильное совещание, я бы еще вчера вылетел домой, но разговор предстоит серьезный. И, знаешь что? — он выглядит таким беззаботным, таким заведенным, что я задаюсь вопросом, он и правда не задумывается ни о чем, или его переживания заняты сейчас другим? Мое сердце бешено колотится.

— Я разговаривал с одним типом на счет игры, которую раньше с тобой обсуждали. Помнишь?

— Конечно, — говорю я и смеюсь. — Как можно такое забыть?

Прошло уже несколько лет. Мы устроились на работу и пребывали в такой эйфории от первой зарплаты, что чувствовали себя несказанно богатыми. После тех лет в университете — лет, где мы постоянно питались быстрорастворимой лапшой — мы заказали еду в китайском ресторане, сели за стол, разложили еду, разлили саке и разговаривали о своих планах. Не о реальных планах, а абсурдных, как, например, эта игра. Месяцы спустя, мы получили первый отказ, когда Томас нас вызвал и объяснил, что не видит абсолютно никакого спроса на что–то типа этого. Я также помню то разочарование, что ощущалось физически. После этого мы долго не вспоминали об этой игре, потому что это было первое разочарование в нашей семейной жизни.