Впереди виднелась лужайка, озарённая лишь призрачным светом звёзд. Снова раздался женский смех. Свернув с дорожки, я крадучись подошла к обрамлявшим лужайку мерцавшим фиолетовым кустам. Сердце сильно билось от возбуждения.

Осторожно выглянув из укрытия, я неожиданно стала свидетельницей странной сцены.

В центре небольшого подсвеченного круга стояли несколько высоких стройных девушек. Две из них держали в руках ярко-красные ремни с петлями на концах, которые плотно сжимали лапы крылатой рептилии. Бедное чешуйчатое создание тыкалось из стороны в сторону,из зубастой пасти стекала слюна, но ремни не давали зверю сдвинуться с места. Девушки продолжали смеяться, будто считали это забавным.

В это время рептилия как будто почувствовала моё присутствие и судорожно рванулась к кустам, но её отбросило назад.

Да это же цирцея,только совсем маленькая! Нашли развлечение – издеваться над малышами…

– Кто это тут у нас?
– раздался сзади женский голос, и я повернулась.

Передо мной стояла высокая девушка с голубоватой кожей,изящной фигурой и красно-оранжевой маской на пол-лица, напоминавшей неправильно собранный паззл или кусочки мозаики.

Я отшатнулась, маска на её лице исчезла.

Тьфу, опять магия!

Губы незнакомки растянулись, обнажив ровный ряд белоснежных зубов.

– Пойдём, познакомимся с остальными!

Вместе с девушкой я вышла на лужайку.

– Встречайте, это новенькая! Ещё и калли к тому же, - хихикнула она.

Как спутница догадалась, что я – пустышка? Это что, на лбу написано?

Сделав решительное лицо, сухо представилась:

– Меня зовут Таира…

Внезапнo в воздухе что-то просвистело – руки мои захлестнули ременные петли, сотканные из непонятной светящейся субстанции. Я судорожно дернулась и чуть не упала , почувствовав, как те въедаются в кожу. Мама родная!

– Калли! И чья же ты подстилка?

Теперь в роли затравленного зверя оказалась я.

– Если это шутка,то неудачная. Отпустите!

Последовал новый взрыв смеха. Позабытая всеми цирцея поковыляла к кустам, а всё внимание элисейских девушек переключилось на меня.

– Оставь её, Тия, – это был голос стоявшей в стороне девушки.
– Мы не знаем, чья это калли.

— Не волнуйся, она всё забудет…

Я посмотрела на двух рослых красавиц, объектом забавы которых оказалась, и в душе пoднялась волна злости.

С неожиданной силой схватившись за ремень, я дёрнула ту, что стояла ближе.

В её глазах отразилось недоумение, девушка явно не ожидала, что добыча начнёт сопротивляться, но в этот момент петля стянулась ещё сильнее, взрезав руки болью.

— Немедленно отпустите её!

От громоподобного окрика кайра заложило уши не только у меня.

С кистей исчезли петли, а девушки, пошатнувшись, осели на землю.

Опомнившись, я бросилась к Вернону,из-за спины которого выдвинулась какая-то тень с крыльями – страшная, чёрная, она нависла над упавшими.

– Что это такое?
– прозвучал мой хриплый и севший голос.

– Отлучение от рода – наказание, - глаза кайра полыхнули синим пламенем. Мужчина повернулся и, схватив меня за руку, потащил за собой.

Вот это наказал… Теперь уж точно меня будут обходить стороной. Может, я зря погулять вышла?

Остановившись у бунгало, Вернон обнял меня, приподнял подбородок и вгляделся в посеревшее лицо.

– Что с тобой?

– Это… – замялась я под обжигающим взглядом синих глаз.
– Зачем так строго?

Кайр не ответил. Наклонился и медленно, осторожно прикоснулся губами к уголку моего рта.

– Та… и… ра. – И снова нахлынула волна удовольствия, в глазах потемнело, я вцепилась в Вернона, прижимаясь к нему всем телом.

Забыв обо всём, утонула в ощущениях, в будopажащем кровь запахе кожи сильного мужчины. Неважно, кому хотелось быть с ним больше: настоящей Таире или новой обладательнице этого тела, – сейчас я желала принадлежать ему полностью, покориться, стать одним целым...

Голос сиятельногo прозвучал глухо:

– Мне очень хочется продолжения, но ты ещё не готова, девочка. Понимаешь, о чём я говорю? Ты слишком смелая, гуляешь в одиночку. Каждый норовит обидеть. Но после того как мы соединимся, будешь под защитой магии рода. пока с тобой останется моя печать.

Первый раз за время нашего знакомства я почувствовала в тоне хозяина намёк на тревогу. Что-то горячее обожгло щёку, но не заставило даже вздрогнуть.

– Я вернусь к утру.

Он уходит? Куда? Сердце защемила непонятная тоска.