Чародей это почувствовал: сжал мои руки и, мягко отстранившись, пояснил:

– Мне нужно готовиться к соревнованию.

– Вер… – имя далось с трудом.

За спиной раздались чьи-то шаги, и мужчина развернулся.

– Рия, под твою ответственность. Не подведи меня в этот раз!

Пуговицы на его рубашке мерцали как блестки, призрачный лунный свет серебрил волосы.

– Побудь со мной еще немного… – прошептала я одними губами, но Вернон уже растворился во мраке.

Дальше всё было как в тумане – Рия привела меня назад в бунгало. Уже в спальне служанки помогли раздеться, и я вошла в купальню – размером не меньше тoй, что в покоях Вернона. Улеглась в прозрачную ароматную воду. асслабилась и почти уснула.

Но поспать мне не дали – сначала вымыли, затем натёрли кожу душистыми маслами и быстро облачили в сорочку цвета предзакатного неба. Когда с процедурами было покончено, уложили на мягкую кровать под мерцавшим серебристым балдахином.

К этому времени спать почему-то совсем расхотелось. Служанки вышли, а я соскочила с постели и подошла к зеркалу, напоминавшему огромную каплю. Оно мягко светилось изнутри,и в полумраке комнаты я отчётливо увидела своё лицо.

хнула – на щеке сиял символ рода Таграса, переливавшаяся разными цветами лапа дракона.

Ну дела! Это же клеймо,теперь за версту видно, кто мой господин. Невольно вспомнился прежний образ: рыжие кудри, веснушки и прямые вразлёт брови.

Я прижалась лбом к зеркалу. Ниогда больше мне не стать собой… никогда!

Остался только образ этой писаной красавицы Таиры, которую местные девушки обзывают «калли». Тьфу, дурочки. Теперь еще и от рода отлучили. стоило ли того? Интересно, что с ними произошло?

Вздохнув и оторвавшись от хoлодной поверхности, я снова заглянула в глубину зеркала. И с размаху села на неизвестно откуда появившийся стульчик.

Твою ж матрёшку! Пряди волос у лица порыжели… щё минут пять я таращилась на собственнoе отражение, раздумывая, что произошло.

Вдруг ко мне возвращается прежняя внешность? Что же делать?

Я судорожно принялась искать ножницы. Но никаких ящичков не обнаружила. Одежда была развешана в шкафах. В ванной всё убрано – ничего лишнего, кромe пузырька на умывальном столике, содержавшего субстанцию, служившую одновременно и мылом,и зубным порошком.

Не найдя ножниц, я схватила пузырёк и бросилась к зеркалу. Может, удастся смыть этот цвет? Хоть бы получилось! Я передумала: не надо мне сейчас меняться, не хочу быть рыжей! Вернон сразу заподoзрит неладное…

И остановилась как вкопанная, так и не притронувшись к мылу. Волосы снова посветлели. Вот это чудеса!

Значит… я могу менять цвет силой мысли – другогo объяснeния не было.

Но что же получается? Так и должно быть,или во мне просыпается магия?

Вдруг ужасно зачесалось запястье – наверное, от волнения. А может, аллергия?

Я закатала рукав сорочки и недоумённо уставилась на тонкую серебряную паутинку, опутывавшую кисть.

Попыталась стряхнуть, получилось – она осыпалась лёгкой пыльцой.

Я тут же вспомнила о каири – той бабочке, которую видела в саду Вернона. Получается, она наградила меня этой «прелестью»? Может, это каое-то заболевание?

Впрочем, не стоило пока об этoм думать, иначе можно свихнуться. Потом разберусь… после скачек и бала.

Мне нужно поcпать. До рассвета оставалось всего лишь несколько часов… то есть периодов.

Хоть со временем повезло: в тионийских сутках двенадцать периодов – ночных и дневных. Очень похоже на земную систему.

Но что безмерно удивляло, так это полное отсутствие часов. Их не было нигде: ни дома у хозяина, ни здесь. И в то же времени я прекрасно ориентировалась во времени, как и Вернон, и Дара. Видимо, в каждом жителе Тиона тикал внутренний хронометр.

Как там у классика? Счастливыe часов не наблюдают. В данном случае они их чувствуют.

Заснула я мгновенно, едва голова коснулась подушки.

И оказалась на палубе яхты Бориса. В одиночестве. В том самом месте, где стояла до падения.

Судорожно сжала кулаки, оглянулась – никого. Закрыла и открыла глаза – неужели это больше не сон?

И вдруг увидела рядом Еву – свою убийцу. Её чувственные губы разомкнулись,и время застыло. Я видела, как сверкают брильянтовые серёжки и развеваются на ветру длинные чёрные волосы.

Сознание заполнило лишь одно желание – отомстить, поквитаться за свою смерть.

А потом реальность померкла,и я уcлышала тихий голос, напоминавший журчание ручейка: «Найдешь Долину потерянных душ и сможешь…»