Волна тёплого ветра омыла наши лица душистыми брызгами святого дождя и мгновенно высушила. Исполинскую фигуру бога окутал фиолетовый туман, который вдруг исчез, оставив мужчину человеческого роста, одетого в белоснежные одежды, но с тем же божественно красивым лицом.

Когда он заговорил, голос прозвучал негромко, но гулко:

– Я знал, что возвращение дочери обрадует тебя, Эрра, и всё сделал для этого. Наши дети очень волнуются. Всё время приходят послания из соседних миров. Боги ждут нашего воссоединения. Я должен знать, что значу для тебя. Мы нужны друг другу.

Великая мать молчала,и мне захотелось подбодрить её. В сердце не было места для обиды и ненависти. Чтобы спасти этот мир, нужна любовь, которую может дать только возрождённый союз его творцов.

«Ну же, скажи ему, – прошептала я, мысленно обращаясь к матери.
– Что ты на самом деле чувствуешь?»

Она сжала мою руку еще крепче.

– Конечно, вспоминала и очень скучала! До последнего не верила, что ты вернешься и простишь. Целую вечность ждала этой встречи, хотя и не надеялась… Кто-то должен был сделать первый шаг,и мне приятно, что это ты. Мы оба изменились, но чувства остались.

Голос Витора стал более низким и трепещущим.

– Значит ли это, что все обиды остались позади? И ты хочешь воссоединиться?

– Да, хочу. Но что скает моя дочь? – прозвучал тихий, но решительный ответ.

Вдруг поднялся ветер, вoкруг Витора закружился хоровод снежинок и льда… Или это белоснежные лепестки эрицеи?

– Тая, подойди.

Не в силах сопротивляться голосу бога, я выпустила руку матери и шагнула навстречу всколыхнувшейся стихии.

– Познакомься с элементалями.

Возникшие из ниоткуда языки пламени окутали ноги, поднимаясь выше, сначала обжигая, словно почувствовали моё недовольство и испуг. А затем, когда я сделала ещё шаг вперёд, вмеcто того чтобы броситься назад, перестали жечь. Стали тёплыми и ласковыми, словно меня завернули в пуховый платок. Это же божественный огонь!

щё шаг… Пламя исчезло, вместо него я почувствовала ледяное дыхание Витора. Влажные от слёз ресницы мгновенно смёрзлись сосульками, а тело окунуло в белоснежную немыслимо холодную сахарную вату… Колющуюся и режущую oголённые участки тела.

– Ближе, Тая.

Превозмогая страх, я сделала еще один шаг. Холод больше не причинял боли. Я вновь ощутила, как к телу вернулась чувствительность.

щё шаг… Чем ближе к богу,тем сильнее сопротивление ветра. Кажется, он готов был подхватить меня и закружить, как пушинку. Не чувствуя ничего, кроме рези в глазах, я вытянула руки… и ветер улёгся.

Витор стоял в нескольких шагах и смотрел в упор. В его глазах вновь сияли огни далёких солнц. Ярче и ярче, пока их сияние не стало таким ослепительным, что затмило всё остальное.

– Тебя приняли стихии, Тая. Теперь ты обладаешь силой двуликих и даже больше. Твои дети станут Хранителями Тиона и, когда придёт время, воссоединятся с нами на небесах. Не в легионе, а заняв место по мою правую руку. – Нечеловечески красивое лицо Всемогущего на мгновение осветила улыбка.
– Я чувствую твоё желание помочь матери, но хочу знать, что ты думаешь на самом деле.

Я собралась с духом.

– Творцы хранят то, что создали. Поддерживать целый мир – это сложная задача. решать судьбу людей – ещё сложнее. Мне жаль свою мать, но она гoтова тебя простить. Боги, как я поняла, тоже учатся на своих ошибках. Умеют их признавать и любят свои создания. Мое сердце открыто, в нём нет ненависти. Ты простил Эрру, а её остальных детей? Мои братья прожили жизнь без магии и оставили потомство. Верни же магию их правнукам. Позволь мне быть вместе с любимым. Это всё, о чём я прошу.

– Да будет так, Тая. Проклятие единорожденного снято. Отныне в их семьях, как и во всех остальных, будут рождаться маги. Ты же в своих храмах сможешь вернуть магию тем, кто родился без неё.

Едва я успела осознать смысл этих слов, как на плечо легла рука матери.

– Тая, возрождённая, моя дочь. Ты несёшь божественный свет.

Витор смотрел уже не на нас.

– Подойди, Вернон. Я чувствую, у тебя есть вопрос.

– Иноверцы. – Мой возлюбленный шагнул вперёд.
– Можно ли предотвратить войну с Артарией?

– Войны не будет. Артарийцы уже молятся о том, чтобы их простила моя жена. Ведь они сами перестали поклоняться богине. значит, всё будет зависеть от её благосклонности, - прозвучал ответ.

Вернон подошёл ближе. Я чувствовала, что он хочет еще о чём-то спросить.

Эрра, улыбнувшись, взяла меня за руку.

– Пусть поговорят по-мужски.

Мы отошли. При этом я ни капли не беспокоилась, напротив, чувствовала необыкновенную лёгкость не только в теле, но и в мыслях. Хотелось прыгать, петь, смеяться…