Олеся вконец смутилась и не знала, в какую сторону ей смотреть. Свободно выдохнула, когда Крутицкий вышел.

Осмотр закончился и мужчина был вновь приглашён в кабинет. Как будто это общепринятая практика! Олеся растерялась и невнимательно слушала, что говорила врач, а Крутицкий с пониманием кивал головой.

— Так, теперь анализы. Может это и хорошо, что ты не успела позавтракать. Потом заедем в ресторанчик, поедим и домой, — обнимая и целуя в щёку, известил о ближайших планах.

Нет, это происходит не с ней! Это бред! Состояние, словно пыльным мешком по голове дали. И ведь, похоже, что и впрямь не отпустит, если только сбежать удастся. Как? Куда? Без денег, без документов? Паспорт Крутицкий взял у Олеси при входе в клинику, чтобы оформить карточку, а она безропотно отдала, плохо соображая в тот момент. Вот дура!

— Мария Степановна там наготовила… — попыталась возразить.

— Не спорь, малышка, ты же в обморок упадёшь, если не поешь! Тебя надо кормить и откармливать! — безапелляционно заявил, обнимая как-то уж больно по-хозяйски.

— На убой?

— Глупости не говори! — возмутился и, чуть отодвинув, внимательно осмотрел с ног до головы, — Тебе силы понадобятся, — не раскрывая для чего, уверенно сказал, будто отвечая самому себе на какой-то вопрос, — Малышка, ты вида крови боишься? Мне пойти с тобой?

— Фр-р-р…

— Хорошо, хорошо, не стану спорить. Жду тебя здесь!

Зазвонил телефон Крупицкого. Какого его включил? Ведь не собирался!

— Да? Значит, всё нормально? Хорошо. Нет, меня сегодня не будет, если что-то срочное, то звоните. Отец звонил. Я ему сам перезвоню! Что-то ещё? — Олеся вышла из кабинета, чуть-чуть побледнев. Притянул её к себе, — Малышка, присядь. Голова не кружится? Нет, это не Вам, Ольга Сергеевна! Что? Нора звонила? Нет. Я сказал нет! Вы плохо слышите. Я сам разберусь! Всё, мне некогда. Завтра? Возможно. Малышка, ещё один маленький звоночек и поедем! — отойдя в сторону, набрал номер, но, видимо, абонент не отвечал или был недоступен, чертыхнулся.

— Олеська, ты чего бы сейчас съела с удовольствием?

— Вас и можно без приправы!

— Ах, ты моя кровожадная злюка! — улыбнулся Крутицкий тепло и нежно, обнимая за плечи упирающуюся Олесю, — Значит, на моё усмотрение! И прекрати мне выкать!

— Не могу…

— Я настолько стар или противен?

— Нет, дело не в этом…

— Тогда перестань сама себя мучить и привыкай к новой жизни.

— Надолго? — невольно вырвалось.

— Это зависит от тебя, девочка!

— Пока не надоем, пока новая игрушка не приестся…

— Ты не можешь надоесть, малышка! В тебе столько неоткрытого, что может и жизни не хватить, чтобы понять тебя, привыкнуть к тебе, насладиться и насытиться тобой, — резко развернув к себе лицом, впивается в губы поцелуем, потом ласково проводит по ним языком, заставляя их приоткрыться, втягивает нижнюю губу, посасывая и прикусывая, потом бережно исследует языком рот, заставляя желать чего-то ещё, чего-то большего, и Олеся тихо стонет от охватывающих её чувств, — Не здесь, девочка моя, боюсь, нас не поймут. Давай доберёмся хотя бы до машины… — тяжело дыша, Руслан отрывается от Олеси и тянет её за собой к выходу.

В машине, назвав водителю адрес ресторана, поднимает перегородку и возобновляет игру языка. Олесе кажется, что от яркости ощущений, она потеряет сознание…

— Малышка, я аккуратно, — рука пробирается под платье, устремляясь, к пульсирующему эпицентру между ног девушки, — Я нежно, честное слово, только коснусь, приласкаю, — голос срывается на хриплый шёпот, — Позволь мне, пожалуйста… Я так тебя хочу, но не трону. Не здесь, не сейчас, не так… Я хочу, чтобы тебе было хорошо…

Пальцы начали поглаживать через трусики, то слегка нажимая, то нежно кружа, потом сдвинули мешающую преграду. Одной рукой притягивал Олесю, целуя губы, шею, раковинку уха, другой раздвинул влажные складочки, палец проник в горячую пещерку, потом второй, а большой занялся маленькой чувствительной горошинкой. Пальцы скользили, имитируя то, что происходило между мужчиной и девушкой утром в спальне, проникали глубже и почти покидали, возвращаясь. Ритм ускорялся, и вдруг что-то изменилось… Олеся оказалась на коленях Крутицкого с бесстыдно задранным платьем, снятыми трусиками, расстёгнутым воротом. Мужчина завёлся, добравшись до жаждущих внимания и ласки холмиков.

— М-м-м-м, о-о-о, — изо рта вырывались лишь нечленораздельные звуки, Олеся поняла, что уже сама насаживается на мужские пальцы…

— Девочка моя, да ты течёшь для меня… Я хочу тебя поцеловать, почувствовать твой вкус, вдохнуть твой аромат…

Олеся дёрнулась и попробовала поправить подол платья, стянуть лиф, сдвинуть ноги.

— Малышка, больно? Я испугал тебя? Прости, прости… Я завожусь только от того, что ты рядом. Я хочу тебя с того момента, как увидел…Раздвинь ножки, сладкая моя, пусти меня, — голос Руслана дрожал от возбуждения.

Неожиданно он пересадил Олесю с себя и спустился на колени между сиденьями.

— Раздвинь ножки, моя девочка, пожалуйста, — вновь поднял платье и нырнул под него, придерживая руками за бёдра, подвигая на край сиденья.

Олеся почувствовала горячий язык…там, в самом низу. Что он делает? Это не прилично! Так нельзя…

Нежно удерживая девушку, Руслан ласкал её нежную плоть, губами, языком, заставляя стонать и вжиматься в него…

— Сладкая, пряная, вкусная. Хочешь почувствовать себя? — Руслан протянул ко рту Олеси палец, что побывал у неё внутри и она, не осознавая, что делает, взяла его в ротик и начала посасывать, — О-о-о…