— Дурак, — беззлобно ответил наг. — Бастет — не просто кошки, хотя кое-что конечно они от них взяли. Строго говоря, они даже не слишком похожи на остальных двусущных. Единственные, кто рождаются не среди себе подобных, а среди людей, и до взросления живут как обычные смертные, не зная о своей истинной природе. Впрочем, и позже, вспомнив прошлые жизни, бастет не становятся полноценными оборотнями. Двусущными — да, безусловно, но вот только оборот — на физическом уровне, для этого клана практически невозможен.

Юджина, в глубине души уже начавшая мечтать, как же она развлечется, если удастся превратиться в кошку, сникла.

— И что, одни дурацкие инстинкты, без настоящего превращения? — жалобно спросила она. — И какой в этот прок?

Фредерик, проигнорировав беспокойства мерина, учуявшего его запах, забрался в повозку, и усевшись за спиной Юджины, погладил ее по плечу.

— Ну не расстраивайся, — добродушно сказал он. — Ты мне и такая нравишься.

Хассей зловеще улыбнулся:

— Ну да, такова природа бастет, нравится другим. Только чем больше бастет обожают, тем больше их потом же и ненавидят — когда понимают, что не заполучить и не оставить себе. А что не твое — нужно уничтожить, чтобы не досталось другим.

Юджина вздрогнула, вспомнив Грейда, похитившего ее, и Шиана, пришедшего следом.

— Прекрати, — тихо сказал Хассей, и в добродушных голубых глазах впервые за все это время появился холод. — Прекрати пугать Юджи. Мне наплевать, что ты хочешь этим добиться, но причинять ей боль я не позволю. Нельзя так с девушками.

Змей, рассудочный, расчетливый, и сам не знал, что на него нашло. Хотел ли он немного припугнуть Юджину? Наверное. Уж слишком легкомысленной она порой казалась, совсем неподходящей для их мира, в котором постоянно нужно было сражаться и выживать. Но ведь действительно, разве стоило все так обрушивать на нее? Неужели он разозлился из-за того, что та, которую он надеялся легко очаровать и перетащить на свою сторону, была доброжелательна и приветлива со всеми, не только с ним? С увальнем бьйорном, с деревенскими дурачками… И ведь это только начало. Кто знает, кто еще встретиться на пути бастет?

И все же, он непозволительно был груб, а ему нужно было сохранить ее расположение во чтобы то ни стало, если он хотел, чтобы она помогла нагам. Кошки бывают весьма злопамятны, об этом стоило помнить.

— Простите, моя госпожа, — змей подпустил в голос немного меда. — Мне хочется лишь вас защитить и предупредить об опасности, что грозит…

— Хассей, прошу вас, не отвлекайте меня от дороги. Мне и так сложно править.

Бастет отвернулась от них, и подобрав поводья, несколько неуверенно их дернула, заставив ленивого мерина зашагать вперед. Фредерик улегся, что-то бормоча себе под нос, а наг уставился в бледное северное небо, думая о том, что с такой скоростью они не скоро окажутся в городе.

Юджина и раньше неплохо видела в темноте, сейчас же у нее и вовсе не было проблем с тем, чтобы править повозкой ночью. Вот только усталость брала свое. Фредерик попытался было заменить ее, но конь, до этого почти безропотно везший на себе оборотней, тут же начал беспокоиться и рваться из упряжи. Пришлось все-таки остановиться и развести костер на небольшой стоянке, оказавшейся полностью пустой — все же места здесь были достаточно дикие. Быстренько перекусив хлебом с ветчиной, а так же ягодами и пирожками, которой Юджине вручили селяне, оборотни почти сразу захотели спать.

— Так, я сплю в повозке! — решительно заявила девушка, забирая себе одно из одеял, купленных Хассеем, и выгнав мужчин вниз, начала устраивать себе гнездышко. Хассей подвинул свой спальник ближе к огню, и спрятавшись под одеялом с головой, тут же засопел — удивительно громко для столь утонченного человека… точнее нага. А вот Фреди, уже успевший поспать днем, все-никак не мог выбрать, где же ему лечь. Он потерянно бродил вокруг костра, таская спальник за собой, и намеренно раздражая Юджину, за всем этим наблюдавшим. Внезапно какая-то мысль осенила светлую голову медведя, и он уставился во все лаза на Юджину.

— Сладенькая, помоги!

— И чем же? — спросила бастет, поджав губы, чтобы не прыснуть на такое обращение, исходившее из уст двухметрового верзилы.

— Ну, скажи мне, где лечь, чтобы спалось хорошо.

— Э-э-э…

Медведь начал объяснять:

— Говорят же, что кошки умеют чувствовать хорошие места. Может походишь, поищешь для меня такое? А то беспокойно мне — куда ни лягу, все не то.

Юджина вскинул брови.

— А еще говорят, что медведи любят мед и рыбу, вот только не все бьйорн, сам говорил. С чего ты решил, что я обладаю подобными способностями?

— Ну попробуй, чего тебе, — заканючил Фредерик, глядя на Юджину щенячьими глазами.

Только ради того, что бьйорн, явно соскучившийся по материнской заботе, от нее отвязался, Юджина неохотно слезла с повозки и прошлась по вытоптанной полянке.

— Ничего, ничего, ничего…. О!

— Что?! — встрепенулся медведь.

— А ничего, — Юджина показала язык надоедливому парню. — Нет тут хорошего места. Спи давай.

И только вернувшись к повозке, поставленной у края стоянки, поняла — что вот оно, самое комфортное место здесь. Недаром же она оставила ее здесь, хоть и пришлось два раза ее переставлять под раздраженные взгляды мужчин.