Адриан кивнул: продолжай. Сам он не спешил сесть, буравил взглядом стену за моей спиной.

— Я попала в то заведение случайно, — поразмыслив, не стала упоминать о другом мире. — Мадам нашла меня, потерявшую память, и дала работу уборщицы. Не спорю, она много раз предлагала ублажать клиентов, но я всякий раз отказывалась.

— И тогда она продала тебя мне, — закончил мысль принц. — Я как раз пришел подыскать замену прелестнице, которую встретил на балу.

— Не слишком-то я вас привлекла, — указала взглядом на запястье.

Адриан уловил мое движение и участливо поинтересовался:

— Болит? Я не хотел, просто отец вывел из себя. Он требует назвать имя невесты, а меня от них тошнит. Была одна, и то испарилась. Злой рок.

Лицо принца исказила гримаса боли. Сейчас он выглядел таким беззащитным, ранимым, что былое недовольство улеглось. Может, его высочество носил маску не только на балу, но и в жизни?

— Неужели не нашлось ни одной девушке, на чью голову вы бы хотели возложить корону?

Спросила максимально аккуратно, чтобы не вызвать приступ праведного гнева.

— Нашлась, — поморщился Адриан, — только она пропала.

— Пропала? — постаралась разыграть удивление.

Сердце сжималось. Неужели речь об Элеоноре? Я не решилась больше выйти в образе таинственной красавицы, испугалась разоблачения.

— Да, больше ее никто не видел.

Принц в сердцах ударил кулаком по столу. Девушка серьезно его зацепила, запала в сердце.

— Разве такое возможно?

— Выходит, Адель, выходит.

Адриан обратил взгляд на дверь, словно раздумывая, не уйти ли.

— Мы разговаривали с ней на балу. Она не такая, как все, умная, ироничная. И не ужаснулась, услышав о любовнице.

Выходит, его действительно пленила Элеонора. Запомнилось алое платье.

— Вы рассказали ей обо мне?

Надеюсь, удивление вышло правдоподобным.

— К слову пришлось, — отвернувшись, пробормотал принц. — Она… Знаешь, остальные — холодные куклы, она живая. Прятала лицо под маской, но я заметил светлые локоны.

— Прятала лицо под маской? — Против воли мое лицо озарила мечтательная улыбка. — Как вы в нашу первую встречу?

Адриан сначала нахмурился, а потом рассмеялся.

— Ты права. Занятное совпадение.

Ох, милый, если бы только знал.

Настроение мое мгновенно улучшилось. Хорошо единолично владеть разгадкой тайны. Я могла бы прямо сейчас произнести что-нибудь томным голосом Элеоноры, но не торопилась. Хочу послушать о ней, узнать, влюбился ли принц, или это всего лишь минутное увлечение. Как бы мне хотелось взаимности. Увы, я давно попала в сети Адриана и вряд ли смогу из них выбраться.

— О, если бы ты только ее видела.

Не в силах совладать с эмоциями, принц прошелся по комнате. Похоже, выпивка ему не потребуется, Адриан уже опьянел от Элеоноры.

— Мила, умна, но остра на язычок. Совсем не такая, как ты, или девушки с отбора.

Последняя фраза покоробила. Выходит, я глупая уродка?

— Так и женились бы на ней, а меня отпустили.

Слова вырвались против воли, горькие, полные досады.

— Не могу, — развел руками принц. — Во-первых, она пропала. Во-вторых, алая лента на тебе.

— Так снимите ее и найдите девушку.

Адриан покачал головой.

— Жена — это одно, любовница — другое. Я не могу принудить Элеонору желать меня, а сама она никогда не сможет доставить мне удовольствия и получить его сама.

— Потому что девственница и благородная леди?

— Потому что я проклят, Адель. Ни одна женщина не кончит подо мной без алой ленты.

Адриан резко замкнулся в себе и, пробормотав что-то о важных делах, стремительно покинул мои покои.

Мне не давали покоя слова Адриана. Какое проклятие он имел в виду, почему убежден, будто не способен доставить женщине сексуальное удовольствие? Принц при мне не пил никаких отваров, не носил амулетов, с эрекцией у него все в порядке, да и возраст не тот, чтобы переживать насчет потенции. Однако он говорил об интимной жизни с такой горечью, что сомнений не осталось, Адриан не врет. И опять все сходилось на алой ленте. Пробовала осторожно расспросить слуг, не слышали ли они о волшебных свойствах ткани. Увы, ничего. Служанка лишь разводила руками и советовала сходить в храм, снять с ленты порчу — по ее мнению, "чистая" ткань не ломала бы ножницы. Оставался только Адриан. Лишь он мог поведать историю ленты и снять его. Как бы мне этого хотелось. Вновь жить собственными желаниями, не подчиняться чужой воле.