— А почему я? У меня на мужиков вообще не стоит. Пусто его кто-то другой ебет.

— Потому что я сказал. Не стоит — подрочи. Давайте, перегните его через что-нибудь. Хоть на диван пристройте.

За окном послышался шум — подъехала коляска. Айре застыл, даже дышать перестал. Едва слышный металлический стук — захлопнулась дверца. Ийя. Сейчас она идет к дому. Две, три минуты — и она будет на пороге. Она должна знать, что здесь. Должна услышать. Айре расслабился, затих в руках державших его мужчин, попытался сползти на колени. Ужас изображать было не надо — он его и так чувствовал в полной мере. Руки, державшие его, чуть расслабились — и Айре всем весом дернул вниз, вырываясь, вскочил — и бросился на того, кто стоял справа, красивого белокурого парня, впиваясь пальцами ему в глаза. Блондин заорал, Айре вбил его в шкаф, сталкивая стоящие на полочке декоративные вазочки. Зазвенело стекло, посыпались с грохотом тяжелые книги. Айре оттащили, оскаленного, окровавленного, блондин вопил, держась за лицо. Айре поднял глаза — и увидел стоящую на пороге Ийю. Ее лицо дрожало, плыло, как талый воск, удлинялось, истончаясь, тело. То, что было секунду назад Ийей, шагнуло в комнату.

Ийя вышла из коляски, вытащила сумку и захлопнула дверь. Персиками она не ограничилась, прихватила сыр, чесночный хлеб и копченую свиную грудинку. Тратить Теперь можно было не возиться с ужином. Ийя поднялась по лестнице, вытащила из кармана ключ и застыла. В квартире раздался жуткий вопль, грохот, что-то со звоном разбилось. Ийя распахнула дверь. Ковер был затоптан грязными ботинками, полка накренилась, и обувь рассыпалась по полу. Ийя уронила сумку и шагнула в коридор. Кто-то пронзительно кричал, зажимая руками лицо, между пальцами текла кровь. Трое висели на отчаянно вырывающемся Айре. Ийя увидела, что штаны у него спущены, он путался в них, как стреноженный конь. Ярость вспыхнула, холодная, сжирающая рассудок ярость. Тело стало горячим, оно менялось — под кожей, перетекая, принимая новую форму, мягкое, податливое. Мир замедлился, услужливо застыл, дожидаясь ее движения, налился цветами и звуками. Ийя видела, как расширились от ужаса зрачки у стоящего чуть в стороне высокого полноватого мужчины, слышала, как бьется его пульс. Остатки меркнущего сознания уцепились почему-то за надпись на стене — она пыталась ее прочитать, но уже не могла. Черные штрихи потеряли смысл. Люди двигались — медленно, словно сквозь толщу воды, глупые, нелепые, беспомощные. Потом все пропало.

Ийя пришла в себя на полу. Она сидела, привалившись к стене, под ногами было тепло и склизко. Ийя моргнула. Ковер был в крови. Она хлюпала под ногами, собираясь между босыми пальцами в лужицы. Ийя подняла руку и посмотрела на нее. Обычная женская рука, голая, покрытая кровью. К пальцам прилипло что-то полупрозрачное, липкое, похожее на пленку. Ийя попыталась вытереть руку о бедро, обернулась, оглядываясь. Комната была залита кровью. Потеки на стенах, брызги на потолке. Части тел, странно бесформенные, вывернутые, валялись на полу. С того места, где она сидела, ей был виден широко распахнутый глаз закатившейся в угол головы, глядящий на нее ровно и бессмысленно. Скрученное, как выстиранное белье, тело, уперлось в шкаф, из разорванного живота сползали бело-лиловые петли кишечника. Ийя прислушалась к себе. Ничего. Совсем ничего. Как будто ее нет. Потом она вспомнила. Айре. Они держали Айре. Они хотели…

Айре неподвижно сидел у дивана, глядя на нее широко распахнутыми глазами. На лице у него были красные капли. Ийя пошевелилась, обхватила себя руками за плечи. Она была голой, стало холодно. Кровь застывала на ней, стягивая тело вязкой коркой. Айре медленно встал, опираясь о стену, натянул штаны. Расстегнул рубашку, путаясь трясущимися пальцами в пуговицах, не попадая ими в петельки и двинулся к Ийе. Обходя промокший, воняющий свежиной ковер, Айре накинул ей рубашку на плечи. Ийя вцепилась в мягкую, пахнущую знакомо и тепло ткань.

— Идем. Все хорошо. Идем, — Айре потянул ее вверх, и она послушно поднялась. Колени у Ийи дрожали, и Айре подхватил ее на руки, осторожно обогнул кровь на полу и направился в ванную. Толкнул дверь ногой, Айре зажег свет и посадил Ийю в ванну. Кран захрипел, чихнул и Айре подставил под струю руку, дожидаясь, когда пойдет теплая вода. Взял ковшик, и начал осторожно поливать трясущуюся Ийю, смывая кровь. Ийя сидела в ванне, глядя, как красные струи текут в сток. Теплые руки гладили ее, терли. Айре вылил ей на волосы шампунь, вспенл. Ийя зажмурилась, дожидаясь, когда сверху перестанет литься вода. Айре склонился к ней, вглядываясь в лицо.

— Ийя? Посмотри на меня. Слышишь? Посмотри на меня. Пожалуйста. Ийя. — Он повернул ее к себе, осторожно провел ладонями по щекам, стирая кровавые разводы. Заткнул ванну, позволяя воде набираться, встал рядом на колени, обнимая дрожащую Ийю за плечи.

Ийя оглушено молчала, слизывая капли, текущие с мокрых волос. Ей хотелось обнять Айре, спрятаться, не думать. Зарыться лицом в жесткие темные волосы, закрыть глаза. Она убила их. Просто разделала, прямо на глазах у Айре. Он видел чудовище, в двух шагах от него рвущее людей на части. Чудовище, с которым он жил. Монстра, который был всегда, присутствовал незримо, прячась за знакомым лицом. Сегодня Айре его увидел. Увидел, как монстр убивает. Как убивает Древний.

Айре поднял ее, завернул в полотенце, подхватил на руки. В спальне он опустился на кровать, посадил Ийю на колени, прижимая к себе. Айре был горячий, Ийя чувствовала, как колотится у него в груди сердце. Выпутала из полотенца руку, положила ему на грудь, слушая мерные частые удары. Жив. Он жив. Они ничего не сделали. Она ничего не сделала.

— Ийя? Слава богу, ты очнулась. Я не знал, что делать. Как ты? Что-нибудь нужно? — Айре чуть запинался, глотая слова.

Ийя покачала головой, отодвинулась, всматриваясь в него. Айре удержал ее, губы у него задрожали, он шмыгнул носом.

— Скажи что-нибудь. Пожалуйста. Мне надо знать, что это — ты.

— Это — я.

— Ты себе не представляешь, как я за тебя испугался.

— Представляю. Отлично представляю. Айре, ты меня боишься? Теперь?

Он удивленно вскинул брови.

— Я? А похоже?

Ийя смотрела на его, прикусив губу. Ресницы у Айре были мокрые, глаза влажно блестели.

— Ты не должен был этого видеть. Я не хотела, чтобы ты видел.

— Ты все сделала правильно. Они бы убили тебя.

— Они бы убили тебя. Я не могла позволить. Даже если бы ты потом боялся даже думать обо мне.