Шрифт:
Значительный процент учащихся гимназии составляли дети лиц духовного звания. Польских детей было очень мало, а евреев человек восемь. Директор гимназии относился ко всем ученикам одинаково корректно. Часто он обращался к мозырским евреям, указывая на пользу образования и на желание правительства видеть в гимназии побольше евреев.
К сожалению, евреи не шли навстречу этому желанию. Еврейская масса – нищая, темная, забитая – еле-еле влачила свое жалкое существование и не помышляла об образовании. Детей местных евреев в гимназии не было.
Еврейское население Мозыря занималось мелкой торговлей и ремеслами. Культурно-просветительных учреждений, конечно, не было. Казенным раввином был Рафаил Кугель 170 , отец известного публициста, редактора журнала «Театр и искусство» Александра Рафаиловича Кугеля 171 Раввин старался о насаждении образования среди евреев Мозыря. Добродушный, толерантный, он был связующим звеном между ненавидевшими друг друга отцом протоиереем Тарнопольским 172 и католическим ксендзом. Я часто бывал в гостеприимной семье Кугеля.
170
Кугель Рафаил Михайлович (18??–1905) – общественный раввин в местечке Мозырь Минской губернии, организовал там первую местную типографию. См.: Даманская А. Ф. На экране моей памяти; Таубе-Аничкова С. И. Вечера поэтов в годы бедствий. СПб.: Мiръ, 2006. С. 142.
171
Кугель Авраам (Александр) Рафаилович (1864–1928) – журналист, публицист, театральный критик, драматург, театральный деятель. О нем см.: Даманская А. Ф. На экране моей памяти; Таубе-Аничкова С. И. Вечера поэтов в годы бедствий. СПб.: Мiръ, 2006. С. 140–146.
172
Тарнопольский Георгий – протоиерей Мозырской соборной церкви, в 1886 г. – Минского реального училища.
Зимою Мозырь засыпал, и, лишь с открытием навигации по реке Припяти, население оживало. Пароходы курсировали между Пинском и Киевом. Мозырь до такой степени был заброшен, что даже летом туда не заглядывали ни бродячие труппы, ни артисты. Когда я перешел в шестой класс, то поселился в польской семье Годецких. Готовил во второй класс их племянника. На Рождество и Пасху я ездил в деревню Ширеки, недалеко от Мозыря, к родственнику моего ученика помещику Доливо-Добровольскому. Отношения между помещиком и крестьянами были крайне враждебные. Помещики не могли мириться с новыми порядками 173 , в особенности с тем, что они должны были являться по требованию волостного суда. Самолюбие их много терпело от отношения к ним волостных старшин и писарей, которые старались «досаждать» бывшему барину, уязвлять его самолюбие. Живя у Доливо-Добровольских, я проникся польскими тенденциями. На помещиков-поляков смотрел как на мучеников. Возможно, большое влияние на мое мировоззрение имели, к стыду моему, красивая паненка Мальвина и пани Филомена, жена Доливо-Добровольскаго, изящная молодая женщина.
173
не могли мириться с новыми порядками – имеется в виду отмена крепостного права в 1861–1862 годах. Реформой предполагались соглашения помещиков и бывших их крестьян о размерах земельного надела, а также другие обязательства обеих сторон, записывавшиеся в «уставных грамотах». Согласно «новым порядкам», освобожденные крестьяне были наделены правом решать споры со своими бывшими владельцами через волостные суды, что вызывало множество судебных конфликтов.
У Годецких я жил до окончания гимназии. Учился сначала очень хорошо, получал награды, а затем стал больше заниматься чтением и, считаясь первым учеником по словесности, пользовался особенным расположением директора Изюмова.
Обычно ученики последнего класса гимназии перед окончанием обсуждали, кому в какой университет поехать и на какой факультет поступить. Особенным уважением пользовался в глухом Мозыре Московский университет. В Москве проживал мой двоюродный брат Владимир Тейтель 174 Отец мой списался с ним, и было решено, что я отправлюсь в Москву.
174
Тейтель Владимир Исаевич (1810–1913) – кузен мемуариста, был ветераном Крымской войны 1854–1856 гг., управлял недвижимостью Камынина Ивана Степановича (1803–1874) – крупного московского предпринимателя, купца первой гильдии, благотворителя, временно исполнявшего обязанности московского городского головы с 1859-го. В. И. Тейтель был человеком просвещенным, интересовался литературой, познакомился в 1882 году, при участии А. А. Бибикова, с графом Л. Н. Толстым, который тогда занимался приобретением дома в Москве. Возможно, именно познания Тейтеля в области управления и перестройки домов стали поводом для этого знакомства. Одной из тем беседы Тейтеля и Бибикова с графом была его «Исповедь» (1881), тогда запрещенная. См.: Толстой Л. Н. Полн. собр. соч. Т. 48–49 / Предисл. Н. К. Гудзий, Н. С. Родионов. М.: Терра, 1992. С. 149, 253.
Материально я сильно нуждался. Кое-как сколотили мне денег на дорогу, сшили костюм, и я поехал в Москву. Дорогой познакомился с молодежью, тоже направлявшейся туда. Остановился я на Сретенке в меблированных комнатах «Россия». Это было в августе 1871 года. Я поехал к родственнику, жившему на Новинском бульваре, в доме Ахлестышева 175 Тащился долго на ваньке 176 и заплатил за проезд, кажется, пятнадцать-двадцать копеек.
Отворила мне дверь старшая дочь моего родственника Катя, тринадцатилетняя девочка. Она очень приветливо меня встретила, и я тут же почувствовал, что мы будем друзьями. Была она тогда ученицей четвертого класса четвертой женской гимназии, на Поварской. По приглашению Владимира Исаевича и его жены я на другой день к ним переехал и стал хлопотать о приеме меня на медицинский факультет.
175
Ахлестышев Дмитрий Дмитриевич (1796–1875) – сенатор (с 1848 года), ветеран Отечественной войны и боевых действий в Турции, Польше и на Кавказе.
176
на ваньке (устар.– на извозчике.
В то время поступавших в Московский университет подвергали испытанию по русскому языку. Нас всех, подавших прошения о приеме, собрали в большую аудиторию и предложили написать сочинение на тему «Петр Великий как преобразователь русской литературы». Тема была задана известным ученым, профессором Тихонравовым 177 , присутствовавшим в аудитории, когда мы писали. На третий день вернули нам наши работы, я единственный получил за свое сочинение отметку пять с плюсом. Но Тихонравов усомнился, сам ли я писал, и предложил мне на другой день прийти в аудиторию и в его присутствии написать на новую тему. Объяснялось это тем, что работа моя была, в общем, вполне удовлетворительна, но профессора удивила грубая ошибка, допущенная мною в слове «средние». Я написал «ы» вместо «и». Эта ошибка смутила Тихонравова, и он захотел проверить мои знания. Я написал сочинение на новую тему в его присутствии и удачно.
177
профессором Тихонравовым – имеется в виду филолог, историк, педагог Тихонравов Николай Саввич (1832–1893), бывший с 1870 года экстраординарным, а с 1871-го ординарным профессором Императорского Московского университета, впоследствии деканом его историко-филологического факультета, ректором, действительным членом Императорской Академии наук.
Поступив на медицинский факультет, я пробыл на нем несколько дней и перешел на юридический. Это был самый модный факультет. Новые суды только что были введены 178 Имена выдающихся адвокатов пользовались большой популярностью. Спасович, Лохвицкий, князь Урусов, Плевако, Арсеньев и другие имели массу поклонников 179 Уголовные процессы привлекали много публики 180 .
Мало было профессоров, которые захватывали бы меня. Живого слова не было. Я поместил в «Петербургской газете» 181 заметку под заглавием «Из московского храма науки», в которой крайне отрицательно отнесся к составу профессоров юридического факультета. Действительно, пребывание мое там с 1871 по 1875 годы совпало с временным упадком юридического факультета.
178
Новые суды только что были введены – имеется в виду судебная реформа Александра II – реформа судоустройства и судопроизводства, разработанная в 1861–1863 гг. и проведенная в 1866–1899 гг. Кардинальная реформа предусматривала создание двух ветвей судов – мировых и общих судебных установлений, каждая из которых имела по две инстанции (мировые судьи и мировые съезды; окружные суды и судебные палаты) и Кассационных департаментов Сената как общей третьей инстанции. Благодаря этому суд стал более гласным, открытым и устным. Существенно выросло требование к квалификации судей.
179
Спасович Владзимеж (Владимир Данилович) (1829–1906), Лохвицкий Александр Владимирович (1830–1884), князь Урусов Александр Иванович (1843– 1900), Плевако Федор Никифорович (1842–1908/1909), Арсеньев Константин Константинович (1837–1919) – известные в Российской империи в те годы юристы, адвокаты, судебные ораторы.
180
процессы привлекали много публики – то, что было названо российской юриспруденцией много позднее «разглашением персональных данных», воспринималось российским обществом периода «великих реформ» как важный инструмент формирования в стране справедливого правосудия, находящегося под контролем общества и ответственного перед гражданами. Судебной реформой было разрешено присутствие на судебных разбирательствах публики и представителей прессы. Процессы, с выступлениями представителей сторон и гласным изложением доказательств, собирали много зрителей, имели резонанс, обсуждались печатью.
181
в «Петербургской газете». «Петербургская газета» – ежедневная политическая и литературная газета. Основана в 1867 году И. А. Арсеньевым.
Дом Владимира Исаевича был очень гостеприимен. Собиралась учащаяся молодежь. На вечерах происходили горячие споры по разным вопросам общественной и политической жизни. Хотя либеральный период царствования Александра II уже заканчивался и реакция сильно стала поднимать голову, крупные реформы – всеобщая воинская повинность, земско-городские положения – захватывали общество, и молодежь, конечно, не могла не интересоваться всем этим.
Самыми близкими моими товарищами были студенты-кавказцы: Лордкипанидзе, Кикодзе, Чконио, Зданович и другие 182 .
182
Кикодзе Исидор Григорьевич (сер. 1850-х –?) – революционер-народник грузинского происхождения; Зданович Григорий Феликсовичпсевдоним Г. Майашвили (1854–1917) – революционер-народник и грузинский общественный деятель, был арестован в 1875 г. в Москве за перевоз нелегальной литературы. Сведения об остальных упоминаемых установить не удалось.