— Собралась ловить попутку?

— Да.

— Я же сказал, что довезу! Чем тебя не устраивает моё предложение?

— Не хочу навязываться.

— Удивительно, но если ты ещё не заметила, то навязываюсь я. Обычно в таких случаях все происходит наоборот.

— Разве тебе разрешено пить за рулем?

— Меня ждет водитель.

Я молчу, придумывая новую отговорку, лишь бы уехать одной. Предательское тело полностью замерзает и дрожит. Дмитрий замечает это и нетерпеливо грозится:

— Если ты сейчас же не пойдешь к моей машине, то я потащу тебя на плече, обещаю.

— Попробуй и я буду кричать.

— Отлично, заодно и проверим, сколько смельчаков рискнет тебе помочь в такое время суток.

Пугает та серьезность, с которой Дмитрий произносит эти слова. Он действительно потащит меня силой? Вид у него раздраженный, значит — не шутит. Видя моё замешательство, он щурится и спрашивает:

— Хочешь проверить? — он надвигается на меня.

— Ладно-ладно! — отскакиваю я, подставляя перед собой руки. — Где ждёт водитель?

— На парковке, за рестораном.

Он ещё не успевает договорить, как я уже рвусь туда, плотно скрестив перед собой руки от холода. На парковке остаётся не так уж и много машин, но черного красивого Ягуара среди них нет. Наперегонки с моими мыслями из огромного черного внедорожника «Мерседес» выходит строгий высокий мужчина. Он услужливо открывает нам заднюю дверь.

— Здравствуйте, — приветствую я, обходя его.

Здоровяк едва заметно кивает. Не один мускул не шевелится на его квадратном лице. Если бы его темные волосы не разлетались от ветра, я бы запросто могла принять его за манекен. Начинается дождь, моментально увлажняя мои волосы и кофту. Я вынуждена оторвать свой взгляд от необычного мужчины и юркнуть в салон. Внутри очень комфортно и просторно. Кожаные сидения будто втягивают меня в себя, и усталость бессонных ночей нападает на глаза и все тело с новой силой. Хочется спать.

Дмитрий садится рядом, заполоняя собой все пространство и заставляя меня ощущать его даже без прикосновений.

— Знаешь, а я впервые не записала номер машины, — говорю я после того, как он называет адрес моего общежития.

— Зачем?

— Я всегда так делаю, когда уезжаю ночью на такси. Записываю номер и отсылаю Ромке. Надо предупредить его, что уехала сегодня раньше смены…

— Ромка это твой парень? — спрашивает он.

Мы трогаемся, в салоне тихо играет музыка, обволакивая меня со всех сторон. Как же уютно! Глаза начинают слипаться. Нельзя было отказываться от поездки в такой роскоши!

— Ох, нет! — Я слишком поздно соображаю, что Дмитрий единственный мой знакомый, который не знает Ромку. — Он мой напарник по спектаклю. Мы часто играем вместе. И в дипломном спектакле тоже играем вместе… У меня достаточно сложная роль, не очень положительная, правда, но чем сложнее персонаж, тем интереснее!

Кажется, меня окончательно разморило. Из последних сил, я продолжаю балаболить про дипломный спектакль, пусть только мозг продолжает работать!

Ох, я не хочу в общежитие, пусть Дмитрий позволит мне спать здесь! Кожаные сидения кажутся куда удобнее той жалкой лежанки, что стоит в моей комнате. Тело полностью расслабляется и мякнет в кресле, тяжелая голова падает на плечо Дмитрия, и я сладостно вдыхаю его запах, даже не понимая, что делаю что-то неправильное.

Машина… У одного моего знакомого была машина. Признаюсь, я садилась в неё лишь однажды и очень боялась сильно хлопнуть дверью, дабы она могла не выдержать и отвалиться. В моей семье никогда не было машины, я никогда не ездила за рулем. Может записаться в автошколу? А что не плохая мысль. Куплю себе такой же «Мерседес». Правда для того, чтобы это сделать, мне придется пырять в ресторане лет так тридцать, причем бросить учебу и научиться обходиться без еды. Ох, блин… меня же уволили. Хотя эта модель через столько лет наверняка устареет. Неужели Мерседес не придумает новой комфортной машины? Какая же марка была у моего знакомого? Не могу вспомнить, но это точно было что-то очень ржавое.

— Катя…

В любом другом случае, я бы очень разозлилась, на того, кто прерывает ход моей мысли, но голос такой приятный, что я невольно улыбаюсь. Что-то теплое касается моего виска, я пожимаюсь.

— Катя, проснись…

Теплое прикосновение перемещается с виска на щеку, пододвигая мне голову и лишая опоры. Твердо и одновременно нежно. По телу бегут приятные мурашки, и я сладостно вздыхаю. Внезапно прикосновение исчезает, и мне кажется, что если я сейчас открою глаза, то оно вновь появится. Или же пойму, куда оно делось…

Дмитрий улыбается своей ослепительно-белой улыбкой. Рука, которая совсем недавно касалась моего лица, теперь висит на подлокотнике. Я оглядываюсь, водителя в салоне нет.

— Тебя не так-то просто разбудить.

— О, черт! Я вырубилась да? Сколько прошло времени?

— Пятнадцать минут. Как бы я не хотел тревожить твой явно сладкий сон, но мы приехали.

— О, прости. — Я верчусь в поисках своей сумочки. — Я не хотела задерживать тебя. Со мной иногда такое случается в метро. Повезло, что моя станция конечная на маршруте. Поэтому частенько меня будит машинист.