– Это он?
– тут же спросил Каин, протягивая руку и позволяя искрящемуся силуэту опуститься на его руку.

– Да. Тебе решать его судьбу, но сначала я должен пояснить...

– Подожди, - перебил его Каин, глядя на огонек.

Ему казалось, что он видит в нем радостные глаза Авеля и вместе с ними видит благородный лик ангела, несущего свет.

– Я хочу сам спросить, - пояснил Каин.
– Мне кажется, я все понял, но я должен знать наверняка.

– Слушаю.

– У ангелов нет души, верно? Она им не нужна, потому что они просто твои помощники, как дополнительные руки, как часть твоей души, если это можно назвать душой.

– Это грубо, но да, - неспешно сказал Кагитор.
– Все, кроме Михаила.

– Ты отправил Люцифера за моей слезой... Почему его?

– Я его создал для того, чтобы он стал твоим спутником. В нем была вся смелость и дерзость, на которую я способен. Его дух не противился бы переменам.

– Но я дал ему душу...

– Дал.

– Но я не могу создавать души, потому что я неполноценный бог, а так... полукровка.

– Не можешь.

– Зато я могу изменять те, что создал ты, - тяжело дыша, продолжал Каин, глядя на радостный огонек, что буквально терся о его руку.

– Именно так, - спокойно отвечал Кагитор, глядя потом на душ, поднимающихся из старой жизни в новую. Он легко видел те души, что больше ему не принадлежат.

– Я изменил душу Авеля, потому что не хотел ее отпускать и отдал ее Люциферу, смешав их обоих навсегда...

– Да, ты создал своего архангела, отражение себя самого, помощника и дитя в одном лице.

– Он больше других душ нуждался в моей силе, в силе, от которой я отказывался. Он ведь о той жажде говорил? Ему не нужна была моя любовь и тело, только бы я услышал его...

Каин все же посмотрел на отца, встретил синие глаза, спокойные, уверенные и все же печальные где-то в своей глубине.

– Да, ему нужен был Бог так же, как он был нужен тебе, когда ты звал его в доме Адама, - спокойно ответил Кагитор.

– Только я тогда смотрел не туда, а Люцифер точно знал, куда смотреть, но...

– Ты все еще смотрел не туда, и это не твоя вина. Людская половина сделала тебя таким.

– Почему ты ничего мне не объяснил?!

Каин рванул к нему и тут же сам все понял, услышав, что голос его, несмотря на волнение, ровный и спокойный, как у отца.

– Потому что это нельзя понять на словах, - ответил Каин на собственный вопрос.
– Зато теперь я могу понять по себе, что не так с людьми.

– Быть может, когда-нибудь, - пожал плечами Кагитор.
– Я об этом мечтал, но не думал, что обреку тебя на подобную пытку.

– Меня? О нем подумай.

Каин приподнял ладонь, напоминая о Люцифере, которого здесь не было, но все же был.

– Это уже одна душа, навсегда, - предупредил Кагитор, угадывая новый вопрос.

– И что я могу для нее сделать?
– спросил Каин, пытаясь узнать варианты.

– Возродить и сделать своим архангелом, оставить как есть или дополнить его душу и отпустить.

– И что для него будет лучше?
– тихо спрашивал Каин, глядя в яркий свет живого комочка.

– Сам ты как думаешь?

Каин кивнул и шагнул прочь из зала, прижимая к груди свет, как маленького котенка.

Кагитор молча последовал за ним.

– А где твоя первая слеза?
– спросил Каин, шагая вперед.

– Мой отец оставил ее себе.

Каин хмыкнул, но не обернулся, зашел в тронный зал, стал в центре и снова спросил:

– Мое пламя не синее, верно?

– Верно.

– Оно красное?

– Да.

Больше Каин не спрашивал. Стоило ему только перестать бороться с собой и все ответы появлялись сами, просто ему было спокойней сверяться с отцом, не способным соврать.

Он замер, отпустил свою первую душу и развел руки. Синее пламя в огненных чашах стало алым, заплясало, словно от ветра. Душа Люцифера расширилась, стала огромной светлой бурей, внутри которой появлялся силуэт.

Когда свет разлетелся белым ветром, а пламя стало золотым, чтобы медленно превратиться в серебро и снова стать голубым, перед Каином на одном колене стоял новый архангел с четырьмя крыльями за спиной. С двумя огромными и еще двумя маленькими, словно у бабочки. Он поднял на Каина наивные зеленые глаза, явно не узнавая.

Это был Люцифер, тот самый чистый и ни в чем не виновный, ничего не помнивший ни о дружбе, ни о смерти, ни о кресте.

– Здравствуй, - сказал ему Каин и протянул руку.

Когда его первый подданный ее принял, он точно знал, что у него больше нет права на ошибку и никогда не будет, но почему-то от этого было не страшно. Он вырос достаточно, чтобы не бояться.