— А стражи не охотятся на птиц? — спросила я после долгого молчания.

Роб потянулся к своей фляге, откупорил крышку и понюхал содержимое.

— Стражи убивают только демонов из междумирья и ходячих мертвецов, потому как это нарушает равновесие. А охотиться они ни на кого не охотятся — их роль блюсти порядок. Ни эльфов, ни оборотней, ни даже некромантов они специально не ищут и не убивают, у них на это свои толки. Церкви это не по нраву, конечно, но инквизиторов на все границы не напасёшься. Что ни говори, а стражи — единственная армия, в которой есть хоть какие-то признаки рассудка.

Снори не разделял восторга приятеля по поводу стражей. Он хмыкнул и протянул ноги поближе к мерцающим углям костра:

— А нам лучше ни с какой армией не встречаться, мы вольные граждане. Сами по себе.

Забравшись в шалаш, я долго не могла заснуть. Мне всё не давала покоя несчастная птица, которую спалили инквизиторы, а потом я стала размышлять: хорошо ли мне живётся вот так, самой по себе? Выходило, что гораздо лучше, чем прежде. После того, как я нашла волшебное перо, даже Лейс прекратил беспрестанно задирать меня и пытаться пощупать за мягкие места. Когда солнце вновь поднялось над лесом, и мы вовсю шагали по известной одному эльфу звериной тропинке, я всё думала о том, что где-то неподалёку точно так же пробираются сквозь пышный подлесок и густые дебри отважные Солнечные стражи. И в их отряде есть лекарь, которого я знаю, сам рыжий и улыбчивый, как летнее солнце. Быть может, он даже вспоминает обо мне иногда. Быть может, и я оставила в его душе не только разочарование, но и те минуты, когда мы стояли рядом на стене и смотрели на мир, лежащий у наших ног. Я твёрдо пообещала себе пережить зиму, а по весне отправиться в Вестен и всеми правдами и неправдами поступить в академию. И найденное серебряное перо давало мне надежду, что так оно и будет.

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~

Дорогие читатели! Поздравляю вас с наступающим Новым годом! Хочу поблагодарить вас за поддержку и внимание, за комментарии и лайки, всё это очень ценно и приятно! Сегодня я решила не делить главу пополам, а выложить целиком. Завтра, 31 декабря, публикации не будет, но уже с 1 января выкладка возобновится в обычном режиме. До встречи в новом году!

Ниира смотрела на меня сквозь заросли плюща, сплошь укрывавшего полуразрушенную беседку. Её лицо и руки были вытесаны из белого мрамора, но древний камень давно пошёл трещинами, которые теперь заполнял зеленоватый мох. И всё-таки, она была прекрасна — изящная фигура молодой женщины в ниспадающих до земли одеждах. Её взгляд был устремлён на запад, туда, где зародились первые эльфы, и ладони её были приветственно раскрыты, словно она хотела обнять каждого, кто пришёл с той стороны. Я осторожно убрала побеги плюща с её длинной шеи. Мне вспомнилось, как однажды в детстве я слышала разговор солдат на улице о том, что Высший совет издал указ повсеместно уничтожить изваяния эльфийской богини. Ниире сначала срубали голову, а затем крошили тело в мелкие осколки, чтобы посыпать мраморной крошкой размытые грязью дороги. Между тем, волшебники по-прежнему считали магию мистицизма и прорицания даром лунной богини, равно как дар огненной магии навсегда оставался связан с божеством солнца Ксаем.

Останки древнего города эльфов напоминали кости огромного скелета: обломанные арки вздымались над позвоночником главной дороги, как оголённые рёбра. Дырявый купол круглого центрального здания зиял глазницами тёмных окон. Слева и справа от поверженного великана из травы и кустарника проглядывали белые основания бывших домиков, заросшие круги колодцев, искрошенные дождями и ветром куски лестниц и плит. Позади города виднелось несколько уцелевших надгробий, стоящих вокруг обозначенной столбиками площадки. На неё и указал наш проводник.

— Здесь был портал, — нервно оглядываясь, сообщил нам Лейс. — Ваши маги из академий считают, что древние эльфы путешествовали между континентами при помощи этих устройств, но…

— Но? — попыталась продолжить я, аккуратно ступая по плотно сидящим в земле кирпичикам, между которыми пробивалась жёсткая упрямая трава.

Эльф бросил на меня быстрый взгляд и помотал головой:

— Нет, это неважно. Мы просто должны поскорее закончить здесь и убраться подальше. Это плохое место, знаете ли. Всякое может быть…

Я прогуливалась между покосившихся могильных плит и не чувствовала никакой угрозы — мой дар мягко согревал меня в области сердца, сквозь редкие деревья светило чуть трогающее щёки солнце. Это был один из последних дней, когда утренний иней ещё исчезал к полудню, а ночного тепла от костра хватало нашим телам до следующего привала. Но Роб всё равно постоянно сетовал на то, что мы вышли в поход слишком поздно. И Снори раз за разом принимался ворчать — мы обследовали уже третье из древнеэльфийских поселений, но ни одного портального камня до сих пор не нашли.

Мы с Лейсом работали вдвоём: вбивали между обветшалых кирпичей железный ломик и наваливались на него, выворачивая кладку и обнажая следующий ряд камней. Иногда нам попадались высохшие улитки или сонные ящерицы, однажды мы случайно расковыряли муравейник, но заветные кристаллы всё не находились.

— Кто он, этот твой Гаэлас? — спросила я, отряхивая ломик от комьев земли.

— Заткнись! — резко зашипел на меня эльф. В его больших глазах промелькнул неподдельный ужас.

— Ты чего? — недоумевала я, осмотревшись по сторонам. Тонкие осинки по краю развалин тихо мелькали серебристой листвой. Над головами перекликались лесные птицы — те, что не улетели зимовать в тёплые края. В десятке шагов от нас пыхтели, ворочая валун, Роб и Снори.