Шрифт:
Привет... Привет. Привет. Привет.
Может, ты придешь и поиграешь?
Ты славный малыш, я знаю по твоему голосу,
но ты всегда так далеко».
Я заканчиваю петь, и в горле образуется комок. Димитрий кладет руку мне на затылок и слегка сжимает, давая понять, что он все еще рядом и что все в порядке.
– Я же говорила тебе, - хрипло произношу я.
– Как гусыня.
– Самая красивая чертова гусыня, которую я когда-либо слышал.
И я почти уверена, что влюбилась в него прямо в этот крошечный миг.
Да поможет мне Бог.
***
– Боже, Дими, - выдыхаю я, чувствуя, как спина врезается в холодную кирпичную стену.
Руки Димитрия на моей заднице, пальцы впиваются в кожу. Он использует мое тело как рычаг для толчков. Его член движется глубоко, жестко и быстро. Его стоны гортанны, и при этом звуке все внутри меня сладко сжимается. Я вцепилась в его бицепсы, моя рубашка задрана и обнажает груди. Время от времени он сгибается и вбирает соски в рот.
– Так охеренно хорошо чувствовать тебя вокруг члена, - стонет он.
– Так, бл*, хорошо.
– Димитрий!
– доносится голос Люка из-за двери. Мы снаружи дома, за углом, у стены. Дверь закрыта, но, очевидно, что Люк может выйти прямо сейчас.
– Свали, - рычит Димитрий.
– Это срочно. Ты мне нужен прямо сейчас.
Димитрий толкается сильнее, быстрее, приближая меня к краю. Я вскрикиваю, и он быстро убирает руку с бедра и зажимает мне рот, пока подгоняет меня все быстрей и быстрей. Раздаются шлепки наших тел друг о друга, мы оба задыхаемся и потеем. Я собираюсь кончить так сильно, что чувствую это каждым дюймом своего тела.
Достигнув оргазма, я откидываю голову назад и кричу в руку Димитрия, сжимаясь, чувствуя, как влага моего возбуждения покрывает член, чтобы он мог двигаться сильнее и быстрее к собственному освобождению. С дрожью и низким стоном он следует за мной, член сильно пульсирует глубоко во мне. Когда мы перестаем задыхаться, Димитрий медленно снимает меня с себя, осторожно ставя на ноги.
Меня шатает, но мне удается удержаться на ногах. Я оттягиваю рубашку вниз, поправляю юбку и трусики. Это был, буквально, быстрый трах. Он посмотрел на меня, я посмотрела на него, мы начали целоваться, и в следующее мгновение понимаю, что он снял свои джинсы, что мои трусики разорваны - и мы трахаемся, жестко и сладко.
Димитрий стягивает презерватив, завязывает его и засовывает в карман.
Мега-фу!
– Надо разобраться с Люком, - произносит он все еще хриплым голосом.
– Хо-хорошо, - шепчу я, не в силах прийти в себя.
Он улыбается мне и поворачивается, на ходу застегивая джинсы. Боже, он прекрасен. Я смотрю ему вслед с улыбкой на лице и невероятным ощущением между ног.
И почти уверена, что лучшего и желать нельзя.
***
– Ненавижу, когда ты дерешься, - говорю, проводя рукой по его заднице, проходя мимо.
– Ага, - весело хмыкает он.
– Я знаю.
– А ты не можешь просто накачать своего противника наркотиками, сбежать и жить долго и счастливо?
Он громко смеется.
– Нет, детка, это не так работает.
– А если он тебя побьет?
Он смотрит на меня, бинтуя руки.
– Не побьет.
– Димитрий, ты этого не знаешь.
– Я точно знаю.
– Вот наглая задница, - бормочу я себе под нос.
Он протягивает руку и легонько толкает меня в щеку перевязанным кулаком.
– Перестань быть ребенком.
Я тоже тычу кулаком ему в щеку.
– Перестань быть высокомерным ослом.
– Заметано.
Он отворачивается, берется за свою рубашку и сбрасывает ее.
– Не удивительно, что девушки ходят на эти бои, - говорю я, скрестив руки и любуясь скульптурно-красивой спиной.
– И почему?
– У тебя классная задница. Как и у половины других бойцов.
Он поворачивается и смотрит на меня с напряженным выражением лица.
– Ты пялишься на других бойцов?
Я улыбаюсь ему и постукиваю себя по подбородку, будто размышляю:
– Ну, там был один… задница у него - умереть не встать. Мне хотелось запрыгнуть на ринг и...
Димитрий быстро шагает вперед, обнимает меня за талию и притягивает к себе.
– Единственный, ради кого ты запрыгнешь на ринг, - я, - тихо произносит, глядя на мои губы. А потом наклоняется и чмокает прямо в них.
– Слушаюсь, босс, - выдыхаю я.
– А теперь иди и найди Люка, пора начинать бой.