— Ночью, — подала голос Мать, до этого молча наблюдавшая за отчетом подмастерья. — Ночью нам будет проще.

— Там не вчерашние селяне, — покачал головой Мак. — Они быстро соберут строй. Да и дозорные спать не будут. Поднимут тревогу до того, как мы успеем подвести силы к лагерю. В придачу я не верю, что маги не обеспечили окрестности охранными заклинаниями.

— Днем все равно будет тяжелее, — покачала головой гуль.

Мак задумчиво пожевал губами и произнес:

— В теории, я могу подвести тьму, но тогда придется долго готовиться…

— Отвлекающая атака, — подал голос Вар. — Если мы ударим с одной стороны отрядом, которым можем пожертвовать, то противник сосредоточит все свои силы с одной стороны и даже строй выставит. А мы в это время ударим в спину самыми боеспособными силами.

— Надо обдумать, как провести магов, — задумчиво пробормотал Мак. — Да и «ненужных» отрядов у меня нет. Из каторжан воины откровенно паршивые. Много поляжет. А из воздуха, как призраков, я их штамповать не умею…

Тут парень умолк и вскинул брови.

— Призраки! Нам нужен будет отряд призраков! — хлопнул он себя по лбу. — Это возможно, если заранее подготовить массовый призыв, использовать кровь и завязать их на конкретную цель, а не на обычное «раз ударил и свободен».

Мак подхватил писчую палочку и прямо на карте начал прикидывать схему будущего ритуала.

— Три руны «Укотанад», а вот тут завязать на мою силу… Правда, тогда надо будет постоянно ее расходовать… Но если сделать так… — Мак оторвался от расчетов и поднял взгляд на собравшихся членов отряда. Затем он опустил взгляд и понял, что начал черкать прямо на карте. — Простите, увлекся…

Парень выпрямился и, почесав голову, выдал решение:

— Массовый призыв призраков — за мной. На вас будет атака в тыл строя, если они, конечно, вообще смогут его собрать. — Парень кивнул своим мыслям и махнул рукой остальным. — Цель — уничтожить саторцев подчистую. Надо собрать несколько летающих тварей для охоты на беглецов. Чем меньше о нас знают — тем лучше. Завтра еще одно собрание. Обговорим тактику. Кто и чем будет занят.

Мак развернулся и, найдя взглядом свои исписанные тетради, подхватил их, хотел было уже уйти, но тут он заметил ожидающие взгляды остальных.

— Что?

— Собрание закончено? — поинтересовался Гурт.

— Да, но тебя я попрошу остаться, — вдруг вспомнил присказку из своего мира подмастерье.

Когда остальные покинули комнату, парень достал из шкафчика стола массивный браслет с несколькими камнями и замысловатым узором.

— Этот браслет позволит тебе отдавать приказы големам плоти…

— Зачем? — осторожно принял в руки опытный воин артефакт.

— Затем, что в бой их поведешь ты, — парень сразу поднял руки, чтобы пресечь возражения. — Ритуал по самым оптимистичным прикидкам будет очень тяжелым. Призвать пару десятков призраков — это одно. А пару тысяч — это совершенно другой порядок магического искусства. Боюсь, что после такого я буду не в состоянии творить магию. Думаю, что даже разговаривать буду с трудом.

— И кто-то должен контролировать этих чудовищ и направлять их, так? — догадался десятник.

— Верно, — кивнул Мак. — И еще…

— Зачем мы лезем в эту свару? — прервал его седой воин. — Нам не нужно это сражение. Однако мы все равно в него лезем. Зачем?

— Липа, — пояснил подмастерье. — Она согласилась стать гулем, и я…

— Значит, Рум был прав… Послушай, есть плохие поступки. Есть хорошие. Есть такие поступки, которые оправдывают себя. Этакое «зло во благо». Но эта девочка за гранью добра и зла! — глядя в глаза подмастерью, впервые возразил Гурт. — Ты делал слугу из мертвой матери. Она все равно уже была мертва… Но Липа живее всех живых.

— Во-первых — я ее ни к чему не принуждаю, — покачал головой парень. — Это исключительно ее решение. Я ей все объяснил. Она даже пыталась торговаться и выбивать себе условия!

— Это ребенок! — зашипел Гурт. — Это ребенок, который не понимает, на что идет! Она ни в чем не виновата! Она никому ничего не должна! Ты хочешь убить ребенка?

— Я не убивать ее собрался. Гуль это нечто…

— Сердце ее биться перестанет! Она превратится в нежить, — попытался донести мысль до Мака старый вояка. — Нужно убивать, нельзя жалеть врага и, если потребуется, надо идти до конца! Но убивать детей… Убивать детей ради победы… Это за гранью добра и зла… Зачем тебе победа, если ты превратился в убийцу детей?

— Это война, — попытался оправдаться Мак. — Это не мой выбор! Это просто война такая, и…

— Это ты! Ты такой, а не война! Это тебе решать, чем ты будешь отличаться от саторцев! — глядя в глаза, сказал ему десятник.

Седой воин надел на руку браслет, немного повертел, примеряя, хорошо ли сидит, и со вздохом добавил, глядя на притихшего подмастерья:

— Если то, что ты сказал, правда, и император мертв, то империи больше нет. В нашем старом понимании ее больше никогда не будет. Значит, ее надо будет построить по-новой. — Десятник грустно улыбнулся и добавил: — Один ты ее не построишь. Даже если поднимешь все трупы разом, то существовать твоя империя будет, только пока нежить будет тебя слушаться. Империя — это не войска, не оружие, не артефакты и не магия. Империя — это…