А сегодня?

Копошилось в памяти смутное подозрение, что и нынешний день выделялся каким-то событием, вроде, даже назначенным заранее. Однако голова гудела и соображать без напоминаний отказывалась. Пришлось искать на столе ежедневник.

В этот момент девушка на постели потянулась с протяжным вздохом и обернулась, просыпаясь.

— Привет, — улыбнулась, глядя сквозь щелки между опухшими, щедро накрашенными черным веками.

— Доброе утро, — уныло отозвался Андрей, прикидывая, как бы потактичнее избавиться от тягостного общества. — Выспалась?

— Вполне. Иди сюда?.. — из-под одеяла высунулась голая рука и призывно потянулась в его сторону.

Андрей старательно проигнорировал приглашение. Сосредоточенно листая ежедневник, прикинулся глухим и слепым. Присел на край стула. Где же, где же…

— Занят сегодня? — девушка приподнялась, опираясь на локти. — Что-то важное ищешь?

— Ага, пытаюсь вспомнить, как тебя зовут, — буркнул Андрей раздраженно прежде, чем успел подумать.

— Инесса, — та ничуть не обиделась. — Необычное имя, часто путают.

Вот оно! Ноябрь, двадцать седьмое. На листке в линейку торопливым почерком было написано другое необычное имя: «Варвара». А рядом безо всяких пояснений добавлено: «Казанский, «Урал», 9:23».

Холодея, Андрей нашарил в кармане скомканных джинсов сотовый. Двадцать седьмое ноября, половина двенадцатого. Три пропущенных вызова, но с чужих номеров — ни одного. Выходит, никто не звонил, не искал.

Отдернув штору, Андрей зачем-то выглянул в окно. Словно ожидал увидеть таинственную Варвару во дворе: благополучно добравшуюся от вокзала на метро со всеми ее чемоданами, сумками и котомками. Крепко сбитую, в деревенском пуховом платке, в нелепых варежках, драповом пальто и сапогах «прощай, молодость». С круглыми щеками, раскрасневшимися от холода, и косой до пояса.

Однако двор пустовал. За ночь намело снега, и теперь эта первозданная белоснежная красота неторопливо таяла, превращаясь под подошвами прохожих и шинами редких автомобилей в грязное месиво. Лениво прогуливалась пожилая пара из соседнего подъезда, да мамочки следили за малышами на детской площадке в отдалении.

— Кто такая Варвара? — осведомилась Инесса с ноткой ревности в голосе. Пока Андрей изучал улицу, она вылезла из постели и завладела ежедневником.

— Сестра, — буркнул он, не скрывая недовольства.

Девушка вложила блокнот в протянутую руку. Ясное дело, не поверила. Надула губы.

— Слушай, — Андрей быстро собрал ее вещи с пола, — у меня встреча.

— По-моему, ты ее пропустил. И сегодня воскресенье.

Он послал ей тяжелый взгляд, и она, пожав плечами, принялась натягивать колготки.

В последний — и единственный — раз Андрей видел Варвару десять лет назад, после похорон матери. Девочка училась классе в седьмом или восьмом и показалась ему ничем не примечательной серой мышью: бледное личико, русые косички с вульгарными бантами. Она действительно приходилась ему единокровной сестрой, однако о ее существовании в семье предпочитали молчать: и пока мама была жива, и после ее смерти, когда отец женился на другой.

Позвонить бы ей сейчас, но у деревенской простушки не было телефона. Неизвестно, что погнало ее из далекой области в Москву. Отец, вроде, про учебу заикался — совесть замучила, решил принять участие в судьбе дочери, — но первое полугодие уже на исходе, какая учеба? Может, он и объяснял, только Андрей пропустил наставления мимо ушей. Клятвенно пообещал встретить новоявленную сестрицу на вокзале, довезти до квартиры и выделить комнату. Даже в ежедневник записал. И благополучно забыл.

И как она там теперь? Без сотового, без адреса?

— Готова? — Андрей торопливо влез в джинсы и достал из шкафа чистую футболку и носки.

Инесса развела руками. Нет слов, хороша.

— Идем.

— Мы ещё увидимся?

Святая наивность.

— Оставь телефон, я позвоню.

Девушка послушно вытащила из сумочки стопку розовых листочков, нацарапала номер на верхнем и прилепила на зеркало в прихожей. Дождалась, пока Андрей подаст пуховик, и зацокала каблуками вниз по лестнице.

— Мне в Беляево, — сказала она уже в машине, удобно расположившись и пристегивая ремень безопасности.

— Только до метро могу подкинуть, извини. Я правда тороплюсь.

Резковато вышло. Похоже, обиделась… Но не везти же ее на другой конец города! Обстоятельства не те.

Как будет искать сестру на вокзале среди толпы, Андрей не представлял. Вряд ли она осталась на платформе: подаются и убираются составы, толкутся пассажиры, да и прохладно. Почти три часа простоять на перроне — немыслимо.

Заглянуть в залы ожидания? Разыскивать ее в этой желтой, плохо освещенной полутьме, в безликой и шумной людской массе, спотыкаясь о чужие сумки, налетая на бомжей? Ведь у нее ни гроша, на VIР-зал не хватит. Да и при всем желании как ее узнает? Не искать же по старой памяти пошлые бантики.