–  Все уладится, Юра!

–  Помогай мне... Подсказывай... Я посажу...

–  Разворачивай машину вправо. Сядем на аэродроме штурмовиков в Хайлегенбайле... Разворачивайся, родной, разворачивайся... Еще, еще... Пробивай облака, они тонкие.

–  Леня, говори мне... Говори, что делать...

После выхода из облаков от большой потери крови и сильной боли Пырков потерял сознание. Малыгин тут же начал массажировать его лицо, трясти за плечи:

–  Юра! Юра!..

Поправляя штурвал, чтобы машина не кренилась и не теряла скорость, Малыгин расстегнул куртку Пыркова и стал массажировать ему левую сторону груди.

Наконец Пырков открыл глаза.

–  Где мы?.. Что с нами?.. Показалось, что падаем...

–  Все хорошо! Все будет хорошо! - сказал ободренно Малыгин. - Впереди уже аэродром, Юра. Выпускаю шасси... Возьми немножко штурвал на себя... Еще... Доверни вправо... Еще немного... Планируй так, идем нормально...

–  Смотри на скорость. Говори, Леня, что мне дальше делать...

–  Смотрю, Юра, смотрю... Скорость триста - сбавь газ... Много сбавил!..

На планировании Малыгин все так же помогает Пыркову.

–  Выбирай машину из угла планирования... Убирай плавно газ... Добирай штурвал... Тормози...

Не дожидаясь, пока самолет окончательно остановится, Насекин покинул свою кабину, чтобы оказать помощь Пыркову.

В медсанбате Пыркову была сделана операция - ампутирована нога.

За боевую работу и героический подвиг, совершенный в этом вылете, Юрию Ивановичу было присвоено звание Героя Советского Союза.

Мы, его боевые друзья, хорошо все это помним.

Вот, что мне пишет летчик Юрий Андрианович Ермолаев: "Пырков сохранил жизнь экипажу, сохранил боевой самолет. Я на этом самолете летал. На сиденье летчика остались следы от осколков. На привязных ремнях остались следы крови. Каждый раз, когда я садился на это сиденье, брал в руки эти ремни, то и следы от осколков, и следы крови напоминали о мужестве Юрия Пырков а, напоминали о героическом подвиге героев-гвардейцев. Напоминали они и о нашей большой и крепкой фронтовой дружбе..."

Юрий Иванович Пырков - коммунист, гвардеец в защите Родины и в строительстве коммунизма. После войны он, закончив техникум, а затем институт, работал преподавателем в Саратовском авиационном техникуме.

В ноябре 1971 года Юрий Иванович Пырков ушел из жизни...

Дозаправка в воздухе

На партийном собрании испытатели бомбардировщиков, обсуждая повестку дня "Авангардная роль коммунистов в проведении опытных испытаний и внедрении в строевые части новой авиационной техники", говорили о скорейшем проведении этих испытаний, вскрывали недостатки в работе, отмечали труд лучших испытателей.

Уже выступило четыре коммуниста, как вновь послышалось:

–  Товарищ председатель, прошу слова...

–  Пожалуйста, Климов. Ваше время - десять минут.

–  Хорошо, хорошо. Скажу коротко, - деловито начал Климов. - Сейчас я провожу испытания на конусную дозаправку в воздухе ракетоносца. Дело это новое. Летал на этот вид дозаправки летчик Юрий Сухов, веду испытания я, и летал еще летчик Виктор Кузнецов. И все. Больше в Советском Союзе никто на дозаправку горючим в воздухе этого ракетоносца не летал. А дело это, как я уже понял, прогрессивное, нужное. - Климов поднял кверху указательный палец руки. - Значит, нужно это прогрессивное дело и двигать вперед ускоренными темпами! Нужно подготовить побольше летчиков-испытателей для полетов на конусную дозаправку, с тем чтобы скорее потом внедрить ее в строевых частях. И я, как коммунист и как испытатель, которому командование доверило такое большое дело, беру на себя обязательство обучить конусной дозаправке в воздухе пять летчиков!

Тут я хочу сделать маленькое отступление. 21 марта 1944 года в 35-м гвардейском бомбардировочном авиационном полку на занятиях по стрелковой подготовке произошел в классе непроизвольный выстрел из пистолета "ТТ".

Сидящий на первой парте летчик Евгений Климов схватился рукой за грудь и повалился на своего товарища Григория Жмура.

–  Ты что, Женя? - спросил Жмур, еще не поняв, в чем дело.

Из входного отверстия, образованного пулей на левой стороне груди Климова, ударила фонтаном кровь. На счастье, пуля не задела сердце Климова застряла в мягкой ткани рядом с ним.

После трехмесячного лечения пуля основательно "прижилась", и для Климова встал вопрос о выписке из госпиталя и допуске к полетам. В таких случаях врачи, разумеется, неохотно говорят "да", и Климову, желавшему всей душой летать, долго пришлось "повоевать" с ними, чтобы добиться своего. Он добился! И до конца войны летал на боевые задания, вы только вдумайтесь в это, с пулей у сердца.

Эту злополучную пулю не извлекли и после войны. С ней Климов продолжал служить и в испытателях...

–  Подготовлю. Вот увидите, подготовлю пять летчиков на дозаправку ракетоносца! Не верите? - убежденно говорил товарищам Климов на собрании.

–  Почему не верим? - поднялся Николай Беляев. - Верим. Но ты лучше скажи, что это такое - конусная дозаправка топливом ракетоносца?

–  Что такое? - оживленно переспросил Климов. Эквилибристика! Видели, как Олег Попов ходит по проволоке без шеста. Вот так же и конусная дозаправка... Проще и понятнее сказать не могу...

В зале раздался смех.