— Сейчас окажемся в центре штормовой зоны, станет спокойнее, — перекрывая гул, порождаемый бушующими в атмосфере ветрами, говорит дракон за моей спиной. — Немного осталось.

Отфыркиваясь от летящей в лицо воды, я не сразу понимаю, что он имеет в виду. И только когда ветер стихает, а волнение практически прекращается, вспоминаю, что есть такая аномальная зона в любом атмосферном завихрении.

Любуясь бледно-фиолетовым небом и скрывающимся за облаками Фиссо, не сразу замечаю, что поток исчез, а мы лежим, дрейфуя по поверхности океана. Лёгкое волнение нас укачивает, баюкает, предоставляя возможность расслабиться и отдохнуть. Под моей головой плечо Кита — он меня страхует, не позволяя уйти под воду.

— Тебе на самом деле понравилось? — не удерживается от вопроса, ответ на который ему, в общем-то, и так известен.

— Очень, — я переворачиваюсь, оказываясь к нему лицом. — А почему Ниродин сказал, что вы никого не катаете? Это же такие невероятные ощущения!

— Невероятные, да, — в тёмных глазах рождается смех. — Но нравятся они только драконам. И тебе. Не знаю уж почему. Но я этому безумно рад, — прохладные ладони скользят по спине ласковыми прикосновениями. — Ты совершенно не похожа на других приманок, которые не желают помнить о своём прошлом. И не похожа на зоггианок. Девушки считают нас ненормальными. Боятся. Пугаются и начинают паниковать, едва приходится соприкоснуться с потоками. А существование драконов без них невозможно. Это наша жизнь, наша стихия… Мужчины-зоггиане тоже предпочитают держаться от вихревых потоков на расстоянии. Впрочем, их опасения имеют более рациональную основу — вне контроля спуктума потоки становятся опасными, а удерживать структуру течений и ими управлять не так уж легко, — Кит коротко хмыкает. — Нужна хорошая концентрация. Не у всех получается. Я сегодня два раза поток терял. Едва успевал вернуть контроль. Не заметила?

— Я думала, это нормально, — складываю ладони на его груди и опускаю на них подбородок. — Тем более что ты так хорошо справлялся. А управлять потоком можно, только находясь с ним рядом? Я тебя во время охоты с ликвидатором ни разу не видела.

— Не то чтобы рядом, просто в зоне видимости, — Кит коротким движением проходит по моим волосам, убирая упавшие на лицо мокрые прядки. — Но только пока он формируется. А потом можно на большие расстояния отпускать, главное не терять с ним связь.

— Связь? — я удивляюсь. — Какую именно? Ты что-то чувствуешь? Я в книге об этом искала информацию, но не нашла.

— Это трудно объяснить, цветочек, — меня подтягивают чуть выше, устраивая на себе удобнее, потому как я почти полностью сползла в воду. — В этом смысле, когда катаешься на самом потоке, всё ощущаешь через него. Воспринимаешь звуки, давление, температуру, зрительные образы… правда, они самые слабые и нечёткие.

— Погоди-ка… — я начинаю понимать те вещи, которые неимоверно удивляли меня раньше и не имели объяснений. — Ты на гонках меня искал потому…

— … что тебя почувствовал, — легко заканчивает Кит. — Я твой вкус помнил с того времени, когда ты ещё приманкой была. Он такой необычный.

— Вкус… гм… — теряюсь от таких подробностей. — Да, я знаю, вы всех приманок «облизываете», чтобы в следующий раз, если не повезёт в первый, не настраиваться на охоту заново, а сразу атаковать. Стоп! — Неожиданная мысль приходит в голову, и я сама себя останавливаю. — А чем это мой вкус так отличается, что из тридцати приманок именно я тебя зацепила?

— Ты ревнуешь? — изумляется Кит.

— Я? — демонстративно округляю глаза. — Нет.

— Лила…

Имя. Всего лишь имя, а меня словно жаркой волной окатывает. Я даже прохлады воды больше не чувствую. Только желание прижаться к мужчине сильнее, обнять, стать ближе, никуда не отпускать, никому не отдавать, быть рядом. Всегда…

— Я люблю тебя, Лила, — признаётся бархатистый голос, от которого хочется застонать и прижаться к дарящим мне такие желанные слова губам. Вместо этого прикусываю свои и прячу лицо на груди дракона. Закрываю глаза, прислушиваясь к ударам его сердца. Частым. Сильным. Отчётливым. Таким близким.

— Ты моя жизнь. Моя мечта, которую я даже не надеялся обрести. Моя единственная. Я понял это, едва тебя почувствовал, — шепчет Кит, зарываясь пальцами в мои волосы. — Это непостижимо. В этом нет логики. Нет ничего, что могло бы объяснить, почему в моей душе появилось непреодолимое стремление быть с тобой. Я ведь о тебе совсем ничего не знал. Даже надеяться не мог на то, что у тебя возникнут ко мне ответные чувства.

— А за что извинялся, когда к лазарету приходил? — поднимаю голову, чтобы посмотреть на него.

— За свои чувства и извинялся, — горькая улыбка едва заметно искривляет изящный изгиб его рта. — Понимал, что надеяться мне, в общем-то, не на что. Я же спуктум. Да ещё и ликвидатора едва не убил у тебя на глазах. А отказаться от тебя не смог. Вот и попытался хоть как-то изменить твоё восприятие драконов. Показать, что мы не такие уж и страшные.

— У тебя получилось! — улыбаюсь в ответ. — Я после твоего извинения ни о чём другом уже думать не могла! Только и мечтала о том, чтобы выяснить смысл твоего таинственного жеста. Всё пыталась понять, что же такого ты натворил! И уж чего-чего, а тебя не боялась точно. А ещё очень обиделась, когда ты прислал письмо и отложил нашу встречу. Я ведь не только покататься хотела, но и поговорить.