В подземный ход они попали, спустившись в подвал. Альберт остался наверху, сказав, что будет ждать возвращения Брюн, и в очередной раз посоветовал:

— Не лезь на рожон. Просто посмотри и принеси результаты.

Брюн согласно кивнула, прекрасно понимая, что не будет этого делать.

Майкл, теперь бодро топавший впереди, нес в руке маленький тусклый фонарь, и Брюн, шагая за гномом, невольно радовалась тому, что несколько минут назад послушно переоделась в рубище. Шагать по подземному ходу в рубашке и штанах было намного проще, чем в пышном платье, которое норовило бы зацепиться за что-нибудь, его надо было бы поддерживать, чтоб не споткнуться, и, случись что, Брюн вряд ли смогла бы быстро убежать от опасности.

В том, что здесь опасность таится в каждой тени, она не сомневалась.

В подземном ходе было довольно прохладно. То и дело свет фонаря вырывал какие-то черные провалы по сторонам коридора, и из них веяло стылым сквозняком из неведомых глубин. Карлик вел Брюн, ориентируясь по одному ему известным приметам, сворачивая то в один отнорок, то в другой. Без его помощи Брюн никогда не выбралась бы на поверхность. Порой откуда-то доносились голоса и шаги, которые тотчас же стихали, стоило Брюн обратить на них внимание. Однажды сверху до нее донеслась музыка — кто-то играл на гитаре, и Брюн узнала «Песню купца Гвельда», старинную балладу. Веселая и бойкая в родительском доме, здесь она звучала таинственной, темной, заставляющей сердце замирать. Брюн чудилось, что это не они с Майклом идут под чьим-то домом — это раздаются голоса из бездны, и лучше не задумываться над тем, кто может петь оттуда человеческим голосом, не имея отношения к людям.

Порой в скудном свете фонаря возникали остатки кирпичной кладки, какие-то деревяшки и изогнутые полосы металла, а один раз Брюн заметила старинную фреску в одном из отнорков. Господь на ней был вполне каноничным, вот только никогда, ни на каких иконах и ни в каких книгах к Нему так не льнули чудовищные змеи и кальмары с глазами на щупальцах.

— А не смотри, — мерзко хихикнул Майкл, снова проводя языком по губам. — Не твоего ума дело истинная вера.

Брюн и не собиралась интересоваться пугающими верованиями обитателей Стрелецких выселок, тем более, совать в них нос. Своих забот хватало. Сейчас она все бы отдала, чтоб выбраться на поверхность — на любую из здешних грязных улочек с домами-развалюхами и пыльными разросшимися садами, лишь бы снова увидеть солнечный свет и вдохнуть чистого воздуха.

Ее проводника темнота не смущала. Майкл спокойно шагал по туннелю, насвистывая и изредка усмехаясь каким-то своим мыслям и косясь на Брюн. Упоминание об обеде заставляло ее вздрагивать, стоило карлику в очередной раз ухмыльнуться. Что она сможет сделать, если этот мерзкий тип действительно решит затащить ее в какой-нибудь темный угол и разделать на стейки?

— Не бойсь, — ободряюще произнес Майкл и снова облизнулся. — Не бойсь, не съем.

Брюн презрительно фыркнула. Не хватало еще, чтобы он заметил ее слабость и страх.

— Ничего я не боюсь! — воскликнула она. Карлик уважительно посмотрел на нее и ответил:

— Все боятся. Особенно благородного происхождения. Ведь и косточек не найдут.

Как раз в этом Брюн не сомневалась. Сюда ни полиция, ни инквизиция даже не сунутся — тут заправляют совсем другие силы. Местные жители приспособились жить рядом с ними, только и всего.

— Моих косточек, — уточнил Майкл и подмигнул. — Братец Альберт с меня сто шкур спустит, если что. А змейки доедят.

Брюн не сомневалась и в этом. И, конечно, не захотела спрашивать, какие именно змейки имеются в виду. Ясное дело, знакомство с ними будет крайне неприятным.

Наконец Майкл вывел ее к узкой каменной лестнице с истертыми, почти сглаженными от времени и шагов ступеньками и проржавевшими перилами и махнул рукой.

— Все, пришли, — сказал он. — Поднимайся, там как раз выход из подвала. Будет дверка, она не заперта. Толкнешь — и уже в прихожей. Сделаешь, что надо, и возвращайся. Я тут буду ждать, пойдем обратно.

Сердце забилось еще быстрее. Значит, они на месте. Скоро Брюн поднимется на второй этаж древнего дома и встретит там Дерека Тобби и Марселлин — если, конечно, с ним принцесса.

— Спасибо, — ответила она. — Удачно вам… скоротать время.

Майкл рассмеялся и махнул рукой. Теперь, когда путь закончился, он не казался опасным. Неприятным и отталкивающим — да, но не опасным.

— И правда не боишься, надо же, — произнес он. — Не меня, того, кто наверху.

Альберт предупреждал, что Дерека следует остерегаться, но Брюн никак не могла почувствовать, что идет в клетку к огромному хищному зверю. «Он одинок и несчастен, — с искренним глубоким сочувствием повторяла она, всем сердцем зная, что это правда. — Он одинок и несчастен».

Подвал, в который привела лестница, был настолько пыльным и замусоренным, что Брюн с трудом сдерживалась, чтоб не чихнуть. В одежде побродяжки легко удалось пробраться к двери среди обломков мебели — дверь действительно оказалась не заперта, и Брюн бесшумно вышла в коридор. По контрасту с подземельем, здесь было невероятно, пронзительно светло — солнце светило в выбитое окно первого этажа, и некоторое время Брюн стояла просто так, бесшумно и неподвижно, наслаждаясь этим светом и буквально дрожа от счастья, что тьма ушла.