Руны девяти элементов засветились знаком бесконечности вокруг наших запястий. Неприятная догадка цапнула мое сознание, желая выдернуть ладонь из захвата жены, помертвел от услышанного.

— …беру с тебя клятву оберегать наших детей, вырастить их достойными оборотнями и помочь им встретить пару… — шептала супруга клятву на мертвом языке двуликих. Только не это! Только не проклятье Мессии. Мое тело трусило от переполняющего адреналина, голова ломила пронзительной болью, а сознание горело пламенем отчаянья. Дергая рукой, не мог освободиться, будто привязанный к ручке моей Белль. Она не может так поступить? Она не может меня оставить?! Пары всегда умирали вместе! Я не позволю ей уйти самой за Дарком! Оставив меня на долгие годы скитаний в этом мире! Нет нет нет нет!

— …даешь ты клятву? — выжидающе посмотрела на меня моя предательница. Она знала, что откажу и все равно просила. Бессердечная жена.

— Нет!

— Подумай о детях! У меня нет шансов, но ты… Ты сможешь! Я обязательно вернусь к тебе! Пройду сквозь века и зажгу лед твоих глаз. Молю, молю тебя Жерар… — слезы обреченности катились по щекам моей пары. Мотая головой, старался сдержать вой рвущийся из глубин.

— Нет! Нет! Сотни раз нет! Не оставлю тебя! — рычал, целуя каждый сантиметр лица моей Белль. Руны над запястьями продолжали гореть не принимая моего ответа. Я знал какой ответ они зачтут. Но не мог сказать вслух. Не мог отпустить. Жена расслабленно лежала в моих руках, позволяя себя целовать. Сжимая, до хруста, тело Белль, размазывал слезы по ее коже.

— Я люблю тебя, Жерар…я вернусь, обещаю, — зеленые глаза с безмятежным теплом смотрели в мое горящие золотые.

Дрожащими губами, сжав сильнее наши переплетенные пальцы, ответил:

— Даю клятву, и жду тебя Белль, — руны шрамами легли на мои запястья, делая одиноким узником данного мира. Склонившись, запечатлел прощальный поцелуй, на виске присмиревшей пары.

Зелень глаз жены потух, забирая с собой мою человеческую природу. Вой второго пережившего пару заполнил тишину летнего дня.

Аннабель

Наши дни

Странный пищащий звук раздражал, тело, налитое свинцом, не желало подчинятся. Где я?

— Доктор, я сидела, как обычно читала, но приборы запикали, и я побежала за вами, — услышала обеспокоенный женский голос. Кто это? Почему ничего не помню?

Плохо соображая, старалась открыть глаза. Что-то инородное торчало в моем горле, вызывая рвотный рефлекс.

— О, санитаров! — движение послышались совсем рядом, а я продолжала давиться предметом, — расслабься и дыши носом, я помогу тебе, — голос послышался над ухом. Неприятная натянутость по щекам и вот предмет извлекают из меня. Закашлявшись, старалась поглубже вдохнуть стертый воздух. Ослабленными руками потянулась к повязке на глазах.

— Не спеши, торопыга, дай катетеры отстегнуть, — голос продолжал блуждать поблизости, но я ничего не понимала. Стараясь подавить панику, анализировала происходящее. Как тут анализировать если я даже их не понимаю?! Успокойся, успокойся, успокойся. Точка кипения снесла мой островок спокойствия. Дернула руками, закричав во всю мощь своего страха:

— Merde! Сa me fait chier! — на деле, шептала, моля чтобы меня услышали.

Тишина…шелест одежды…и странный пищащий звук.

— Рarles-tu francais? — голос прозвучал громче.

Обрадовавшись удачи услышать родной язык, закивала.

— Она говорила по французки?

— Нет, у нее не было таланта к языкам, — дрожащий голос женщины вернулся.

О чем они говорят? Скажите мне что-то? Где я? Подождите, язык смутно знаком. Польский? Нет, там много шипящих. Но язык из славянских земель. Думай. Ох, русский! Но почему я не могу вспомнить и слова на русском? Сдавленно всхлипнув затряслась от бессилия.

— Сalme toi, — призвал голос к спокойствию, — Je vais maintenant vous ouvrir les yeux.

О да! Сними быстрее повязку с глаз! Хочу увидеть где я.

Теплые руки коснулись моего лица, постепенно освобождая от ненужной ткани. Ощутив прохладу на веках, медленно открыла глаза.

Серая комната, много незнакомых людей, я лежу, а надо мной склоняется мужчина неопределенного возраста с шикарными усами. Он доктор. В его золотых глазах вижу свое отражение. Женщина, стоящая дальше всех, единственна была не в белом халате. Расталкивая других, она подлетела к моей руке и залила слезами постель. Кто она? Стушевавшись, прижала руку сильнее к бедру. Не хочу, чтобы меня касались.

— Je suis ton docteur. Tu es `a l'h^opital. Apr`es l'accident, vous restez dans le coma pendant 3 ans. Essayez de vous souvenir de quelque chose, — светя мне в глаза фонариком рассказала усатый мужчина. Именно он обладал тем голосом.

Что вспомнить? Я не помню…авария была…о чем он говорит…нет подождите, я три года пролежала в коме? Что? Картинки прошлого лентой пронеслись в голове. Я с Гансом еду во Францию, и он уходит на войну, а дальше… ничего не помню. Надо узнать где я и какой сейчас век.