— Посмотрим, — усмехнулся Аргоах. — Я ведь тоже могу ошибаться… Но здесь я почти полностью уверен.

— Это изящная догадка. И я думаю, она верна. Я верю в тебя и тебе… — сказала Асториан, прежде чем он накрыл губами ее губы.

***

Карина не знала, сколько времени дал ей дракон. Да и на что? Разумеется, она не согласится на его предложение. А притвориться не сможет. Так или иначе, это существо, даже не имея возможности прочитать ее мысли напрямую, уловит фальшь.

Что остается? Разве что как-то по-другому тянуть время. И надеяться, что ее найдет Рональд. Хотя… Может быть, лучше, чтоб не находил? Она боялась схватки с драконом, что, возможно, предстоит ее антео. Лучше погибнуть самой.

Остается одно — достойно умереть.

Первое время она не могла думать. Встала с кресла и ходила из угла в угол. Хрупкое человеческое тело обессилело от потрясений. Но нервная вздернутость накатывала снова и снова. Она не могла успокоиться целиком. Слезы расслабления прошли, и инстинкт самосохранения выплескивал в кровь новые порции адреналина. От сочетания физической усталости и нервного напряжения кружилась голова, снова выкидывало из тела.

«Неужели с меня недостаточно! — думалось ей порой. — Почему так много на мои плечи! Я ведь просто земная девушка…» Но тут же вспоминала, что не просто. Она Предсказательница, одна из ключевых фигур в этой войне.

На всякий случай выглянула в окно — вдруг есть способ сбежать. Всерьез на это не надеялась, куда бежать в незнакомом мире. Дракон настигнет везде, а уйти в другой мир она теперь не может. Окно находилось в высокой башне, и, если смотреть вниз, отвесная стена тянулась к небольшой площадке, плавно спускавшейся к реке. Или рву — сверху было не разглядеть. Очень высоко. Ей не выбраться.

Дверь тоже была заперта — тяжелая, массивная. Карина подергала ее, потом достала силовой меч, включила в режим повреждения любой материи и пару раз крест-накрест рубанула. Ничего не произошло. Лучшее коралийское оружие не работало. Видимо, дракон как-то его отключил. Если Рональд может влиять силой мысли на одушевленную и неодушевленную материю, то и этот монстр, видимо, может.

Карина вздохнула. Что ж… В общем-то и не надеялась.

В дальнем углу комнаты обнаружилась кровать, накрытая длинным коричневым покрывалом. Подумала, что нужно отдохнуть и успокоиться, и легла. Сердце громко билось, голова все так же кружилась, но тело словно растаяло, получив возможность не держать себя.

А кормить меня, дракон, похоже, не собирается, подумалось Карине. В комнате стоял графин с водой и стакан, из которого можно было попить. Но никакой еды не было. И она не знала, ожидается ли. Под ложечкой давно сосало от голода. Но она знала — если сейчас ей дать поесть, кусок в горло не полезет от волнения.

«Может, умру от голода раньше, чем дракон начнет надо мной издеваться», — с надеждой подумала Карина.

И все же… Должен же быть какой-то выход! Должен! Но Карине не видела его.

Физических сил было слишком мало, чтобы встать на колени. Она просто лежала и молилась. А к кому ей еще обращаться? Только к Богу. Только он властен и над этим драконом, и над всеми другими ключевыми фигурами.

Но просить ни о чем не смела. Если Бог хочет от нее этой жертвы, значит, так тому и быть. Иначе она просто не оказалась бы здесь. Просила лишь дать ей сил пережить все, что предстоит, не потерять в душе любви к Нему и милосердия… Потом просила прощения за ошибки.

Когда смерть стояла рядом, они виделись особенно явными. Ненавидела ли она когда-нибудь? Нет. Даже когда считала Рональда виновным в гибели Земли, ненависти не было. Только нежелание жить. Желала ли она кому-нибудь смерти? Нет. Разве что дракону в порыве гнева, когда хотела вцепиться ему в лицо.

Хотя нет… Есть один человек, которому она много раз желала смерти. Она сама. Не хотела жить, отчаявшись, когда казалось, что любимый уничтожил ее родную планету. И Карина просила за это прощение, за то, что хотела бросить Богу в лицо его бесценный дар — жизнь. За то нежелание жить, что было и у Ки’Айли, и у нее самой. Ведь, похоже, она принесла это из прошлой жизни… Желание убежать в смерть, сменить реинкарнацию в невыносимой ситуации. Вернее, в ситуации, которая кажется невыносимой.

А потом думала о драконе. Нужно найти в душе милосердие к нему. Если задуматься, его может быть жалко. Карине было сложно это… Это невероятное существо уничтожило Землю! Убило почти всех землян и все, что было на Земле. Превратило прекрасную планету в зеленую пустыню. Она ведь видела ее… Тогда, когда полетела в отчаянном порыве спасать укрывшихся в бункере.

Но все же… его было жаль. Дракон заигрался. Потратил свое длинное, почти бесконечное в глазах обычного человека существование на месть. И местью выжег свою душу… И та потеря, что стояла за всем этим. Кто знает, что почувствовала бы она, если бы Рональд погиб… Может, тоже стала бы чудовищем? Карину передернуло при мысли о смерти ее антео. Но ответ неожиданно пришел в душу. Нет, не стала бы. Она может пожертвовать своей жизнью. И его — тоже. Это больнее, это хуже. Но ради чего-то большего она приняла бы и это. Дожила бы жизнь, сколько Бог даст, и ушла бы вслед за ним. Не стала бы мстить и сжигать саму себя.