— Что-то я не пойму тебя, Одетт, — неожиданно съязвил Алисет, утратив все хладнокровие. — Роль жены ты восприняла в штыки, любовница тоже не для тебя. Тогда что?

— А ты не пробовал хоть на секундочку представить, что мир не крутится лишь вокруг тебя? И я просто не хочу видеть твою персону в своей жизни. Ни в каком качестве!

Обошла его и вышла, осторожно прикрыв за собой дверь.

Если бы он только попытался меня остановить… Ох, даже думать об этом не стоило. Я была слишком взвинчена.

— Почему ты просто не переспишь с ним?

Мы с Петреей сидели в ее гостиной на уютном диванчике. Она почти лежала, я просто сидела с идеально ровной спиной и просматривала бумаги, лежащие на коленях.

Оказывается, ночью был шторм и утро выдалось прохладным. Свежий воздух, проникающий из окна, вызывал легкую дрожь по телу и ухудшал и без того плохое настроение. Соленый запах океана манил на улицу. Несколько дней взаперти действовали на меня удручающе. И дело вовсе не в разговоре с Валкотом, от которого я еще не пришла в себя.

А этот неожиданный вопрос вообще вызвал недоумение. Было бы глупо считать, что Петрея не заметила то напряжение, что возникло между мной и Алисетом, но то, как она его интерпретировала, поставило меня в тупик.

Но и позволять девушке загнать меня в тупик и поиздеваться я не могла. Поэтому подняла взгляд от бумаг и спокойно произнесла:

— Это так очевидно?

Петрея фыркнула, закатывая глаза к самому потолку.

— От вас двоих искры так и летят, напряжение растет. И еще Валкот так на тебя смотрит.

— Он на всех смотрит.

— Но не так. Такой взгляд сложно охарактеризовать иначе.

— Просто присматривает, по привычке. Проверяет.

— Проверять он может только наличие или отсутствие у тебя под одеждой белья. Брось, Корвил, не надо строить из себя недотрогу и невинную девицу. Все ты поняла.

— Я может и понимаю, но это совершенно ничего не меняет. Все слишком сложно, — ответила я и снова взглянула на бумаги, пытаясь вспомнить, на чем мы с ней остановились.

Но разве Петрею собьешь с истинного пути? Она нашла себе новое развлечение и не желала отступать.

— Любите вы все усложнять, — произнесла девушка.

— Кто мы?

— Материковые. Нет ничего сложного. Есть ты и он. Вот и все.

— Я и он? — со смешком переспросила я, перекладывая бумаги на диван рядом с собой. Поработать видимо не получится. Что ж, если принцесса желает поговорить, можем и поговорить. — Вот именно, что я и он. Бывшие жених и невеста, которые расстались не очень хорошо.

— Вот я и говорю. Усложняешь. Есть мужчина и женщина. И есть желание между вами. Вот и все.

— Что все? — вспыхнула я, с трудом заставив темперамент замолчать. — Мы не можем пойти на поводу своих желаний.

— Почему? — спросила она заинтересовано и наклонила голову на бок.

Ей действительно интересно услышать ответ.

Вот вроде такой обычный вопрос и ответ на него совсем не сложный. А сказать не выходит. Я точно знала, что сближаться нам не стоит, но сформулировать причины почему-то не могла. Не потому что не хотела. Просто мои возражения казались такими глупыми, детскими и наивными, что сама не могла в них поверить. Что уж говорить о принцессе.

И Петрея тоже это понимала.

— Ты знаешь, кто был моим первым мужчиной? — вдруг спросила она, теребя колечко с огромным изумрудом на безымянном пальце.

Кхм, и как ответить ей, чтобы не обидеть.

— Я не слежу за вашей личной жизнью, Ваше Высочество, — ответила ей.

А в тот промежуток времени тем более. Совершеннолетие принцессы отмечалось через три месяца после моего прибытия на Террико и тогда я была больше занята работой и обустройством нового дома, чем сплетнями.

— Я сама его выбрала. Как мать и сестры до этого. Право каждой принцессы Террико. Мне нравился один мужчина. Из личной охраны матери. Красивый, сильный, накаченный, с глазами цвета неба. Я захотела именно его. Целый месяц он являлся ко мне во снах. Такие жаркие сны были, не передать, — голос Петреи неожиданно приобрел мечтательные нотки. — Меня воспитывали иначе, Одетт-арин. Террико свободный остров, здесь легко говорят о любви и отношениях между мужчиной и женщиной. Так что я отлично знала, что меня ждало.