— У нас проблема, Уэйд. Есть мысли, что делать с «Диабло»?

Джим не мог припомнить, когда Ари в последний раз спрашивал его совета, и ему пришлось задуматься над тем, что тот имел в виду. Он открыл рот, чтобы ответить, но несколько братьев закричали. Прищурившись, он посмотрел на дорогу, и его настроение испортилось, когда он увидел, как въезжала кавалькада из трех черных седанов.

— Какого черта?— пробормотал он, делая пару шагов вперед.

— Это не может быть хорошо, — проворчал Ари, следуя за ним. Вместе они двинулись навстречу нежданным гостям.

Как только те вышли из машины, Джим узнал костюмы. Только ФБР носило такие официальные, строгие костюмы, и это определенно не было хорошо. Он задумался, пытаясь припомнить, было ли что-нибудь компрометирующее на участке. К счастью, он ничего не нашел — если только команда не сделала ход без его ведома. Если да, то он сам прибьет их, как только они попадут в тюрьму.

Двое из шести мужчин предъявили свои удостоверения, и Джим направился прямо к ним.

— Я - агент Шерц, а это агент Уилсон.

Джим дружелюбно кивнул.

— Джим Уэйд. Могу вам чем-нибудь помочь?

— Мистер Уэйд, вас недавно освободили из-под стражи по обвинению в убийстве? — спросил агент Уилсон глубоким обвиняющим голосом.

Джим схватил куртку и улыбнулся.

— Я был освобожден, потому что обвинения были сняты. Я никого не убивал и не стрелял. На меня и моих братьев напали. Пули, убившие жертв, были расценены как самооборона. Ты для этого проделал весь этот путь?

— Нет, сэр, нам нужно расследовать другое дело, — сказал агент Шерц. — Мы получили анонимное сообщение, что ваш клуб занимается торговлей наркотиками и другими запрещенными веществами. — Он сунул руку в карман и вытащил свернутую бумагу. — У нас есть ордер на обыск всего помещения, внутри и снаружи, включая личные и служебные автомобили, припаркованные на этой стоянке.

Джим взял предложенную бумагу и пробежал ее глазами. Он увидел достаточно, чтобы понять, что это законно, и молился, чтобы никто из его парней не припрятал такое удовольствие, от которого он уклонялся. Джим кивнул, подавая бумагу к Ари, чтобы тот проверил.

— Продолжайте, джентльмены. Дайте мне знать, если кто-то откажется сотрудничать или вам понадобится моя помощь.

Двое мужчин подозрительно посмотрели на него и переглянулись, а затем агент Шерц коротко кивнул, когда они синхронно направились к зданию. Остальные последовали за ним, и Боксер встал позади Джима.

— Что происходит?

— Готов поспорить, что «Дьяволы» приложили к этому руку. Думал, что они возьмут нас дешевым способом, оставаясь вне событий и утверждая, что у нас здесь есть дерьмо, за которое нас обвинят. — Он покачал головой и усмехнулся. — Склад заперт, верно?

— Да, и ключей здесь нет, — заверил его Боксер. — Они с Вилли и Диггером, которые у тебя дома.

Джим кивнул.

— Отлично. Тогда мы просто посидим и посмотрим шоу.

Внутри у Джима все кипело. Это был удар ниже пояса, даже для «Диабло Бланко», и для дураков было все понятно, когда осматривали вещи каждого члена клуба. Они должны были тихо все прятать, не отрывая глаз, и это разозлило Джима. Когда дело доходило до выживания, он относился к этому серьезно, и на этот раз ему нужно было думать о других людях. Он не собирался позволить «Диабло» взять его сейчас. Защищать свой клуб и свою семью — единственное, ради чего он готов убивать, а это означало его братьев, а также Сьюзен и ее отца.

Закурив очередную сигарету, он облокотился на мотоцикл и стал ждать, зная, что агенты будут разочарованы потерей времени, когда уйдут с пустыми руками. Потом он и его ребята хорошенько посмеются, а затем сядут и обсудят вопрос о возмездии.

ГЛАВА 9

Сьюзен сидела перед домом родителей, глядя на яркий свет, все еще горевший в главной комнате. Она знала, что ее мать была там, так как видела, как ее тень двигалась время от времени. После долгой ночи на работе она чувствовала тревогу и беспокойство, и после предыдущей конфронтации хотела мира, даже, если это означало семейную вражду.

Вылезая из машины, Сьюзен нарочно поплелась по дорожке, зная, что должна сказать остальным членам семьи, что ее отца завтра перевезут. Ей было все равно, что они подумают. В конце концов, она была единственной, кто навещал его или делал что-то для него. Технически, они отказались от права на мнение и принятие решений.

Но больше всего ей хотелось, чтобы они — в основном мать, но и сестра —почувствовали горечь вины за то, что бросили отца. Она не стала стучать, открыв дверь ключом, который взяла из отцовской связки. Сьюзен двинулась к будильнику — хотя он даже не был установлен — и закатила глаза от беспечной оплошности матери.

Женщина появилась из-за угла, все еще на каблуках и выглядя параноиком. Увидев Сьюзен, она прижала руку к груди и с облегчением закрыла глаза. Затем она сердито посмотрела на Сьюзен.

— Какого черта ты делаешь? Пытаешься напугать меня до смерти?

— Нет, мам, но мне нужно с тобой поговорить. Эмма здесь? — она не торопилась, когда прошла мимо матери на кухню, налила себе чашку кофе и поставила его в микроволновку.

— Она уже в постели. Ты знаешь, который час? — увещевала ее мать.