Воскресят меня стихи. Том третий
вернуться

Кулькин Евгений Александрович
Шрифт:

«Шутоломилась пляска огня…»

Шутоломилась пляска огня,Будто конница в сшибку неслась.И, дыханье в груди утесня,Вздох разлуки спаровывал нас.Пусть у нас ни двора, ни кола,И свиданье – и то у плетня.Но попляшут еще зеркала,Отражая тебя и меня.Отрыдают на свадьбе у насПоловицы в дому-терему.Только чтоб ты меня дождалась,Не далась ни за что никому.Угасает разлучный костер,Серый пепел бельмотно незряч.И, щадивший меня до сих пор,Из груди вырывается плач.Эхо бродит по ближним лесам,Как в минувшие ночи и дни.Только сердце не верит слезам,Потому что лукавы они.Оттого и швыряю сушняк,Чтобы пламя корячилось вновь,Чтобы длился, уродуя мрак, –Миг, в котором играем в любовь.

«Выпьем за тех, кто в море…»

«Выпьем за тех, кто в море,На вахте и на гауптвахте!» –Мичман Заборский БоряВ этом вопросе практик.Вряд ли кого забудет.Пить абы с кем не будет.Выпили и закусили.Прошлое помянули.Словно заголосилиРядом с башкою пули.Грянул медалей ряд,Лопнул тревогой взгляд.По-шальному на тарелочкеЯблочку не улежать.«О, держите меня, девочки!Надумала рожать!»Юмор флотский не форсист,Гопни-гоцни, гармонист.От чечетки, от трещоткиВ голове стоит содом.Бескозырки и пилоткиЗаплывают в каждый дом.«Увольненье – девкам праздник!» –Так парнишкаДевок дразнит.У Заборского БорисаНету присказки иной:«Кошки-мышки – за кулисы!Остальные все – домой!»Чалит ялик к кораблю.«Хватит, братцы, я не пью…»

«Елозят танки по степи…»

Елозят танки по степи,И Гавриил, но не архангел,Мне дует в ухо: «все стерпи,Тут по-пластунски ползал врангель».Белогвардейская тоскаПри утомленном интеллектеНе к примирению близка,А к новым войнам на планете.Никак смириться не хотят,Что это время миновало,Когда жалела смерть солдатЗа то, что их так много пало.И в озверелости слепой,Какою взведены не скулы,Они идут в последний бой,В безумстве злее, чем акулы.И как старуха, что больна,Еще не истощив стенанья,Лежит гражданская война,Истерзанная воспоминаньем.

В детстве

Кувырком лечу с горы,В вихре сна клубясь,Не страшна мне до порыСтарой плетки власть.Лишь бы только удивить,Как я дерзко смел.Лишь бы только покоритьТем, что не умел.Лыжи – в щепки,В кровь – лицо.О, святая русь!Не всхожу я на крыльцо,Для битья ложусь…

«Веснеющий, нечаянный озноб…»

Веснеющий, нечаянный ознобПрошиб меня,А думалось, что травы.И ради неприкаянной забавыСтих вылетел, как шмель, из головы.И зазудел,И закружил вокруг,Все, что ни увидит, простодушно жаля,Меня последней прихоти лишаяПодкараулить собственный испуг.Я не боялся ни весны, ни дня,Что наступил легко и оглушенно,И, словно с плахи вечной, обреченноОтъял шальную голову от пня.

«Детство…»

Детство,Отрочество,ЮностьУместились в три строки.Многошалость,Многострунность,Многодумье у реки.Все к чему-то подверсталось,Ссадинкою поджило.Что-то в чем-тоЗавязалось.Только –Не произросло.Обнажилось то,Что тайноСобиралось век прожить.И душа могла случайноДаже подвиг совершить.Но спешилаШаловливоТам отметиться,Где впредьБудет прятать взор стыдливо,Чтобы встрепки не иметь.Зрелость гордая настанет,Старость скорбная придет.Слезной проповедью станетВсе, что время не проймет.

«У ремесел я в долгу…»

У ремесел я в долгу.Слишком мало я умею.И понятья не имею,Как леплю к строке строку.Я, мне кажется, непрочен,Чтоб серьезным стать иль быть.Я, наверное, порочен,Чтоб влюбляться иль любить.Я какой-то непонятный,Как лишенный ремесла,И из дебрей неопрятныхМеня прихоть принесла.

«Испытывая то…»

Испытывая то,Что испытатьНегоже мне,Стою у старой школы,Чтоб слезы всепрощания унятьИ всепрощенья тоже.Вот глохнет вяз,И целый свет страдает этой глухотою,Ибо не слышит,Как я рву с собоюПоследнююВзыскательнуюСвязь.Пройдут,Как это водится,Года.Все отстоится,Устроится,Канет.Но то,Что впредь когда-нибудь обманет,Не станет болью вечнойНикогда…