На мощной спине Митрошки шкодливой рукой был довольно умело изображен робот, чем-то похожий на Митрошку, идущий под руку с несомненной роботессой. На голове у роботессы была легкомысленная фата, нижние манипуляторы ее были обуты в туфли на шпильках, а в руках она держала букет цветов. Угрюмый робот, так похожий на Митрошку, толкал перед собой коляску, из которой выглядывали рожицы счастливых роботят.

– Нравится? – спросил Митрошка, как будто лично изобразил на собственной спине это художественное безобразие. – Я уже и к зеркалу подходил, чтобы внимательнее рассмотреть. Таланты в ней пропадают, Званцев, ты за нее держись.

Теперь Званцев ждал Алену. Она обещала.

– Выбрал ты место для отдыха, – недовольно сказал Дом. – Полетели бы на необитаемый островок в Тихом океане. Там вода чистая, продуктов полное море, между делом мы бы делом позанимались.

– Здрасьте, – сказал Званцев. – А как туда Алена добираться будет?

И понял, что сболтнул лишнее.

– Митрошка, – позвал Дом. – Слышал новость? К нам Алена приезжает!

– Прекрасно, – отозвались с пляжа. – Я ее по морю покатаю.

Дом начал готовиться к приезду Алены.

Теперь он прикинулся кемпинговым домишком, таких на побережье было великое множество, и Дом решил не выделяться из числа невзрачных сородичей. Даже краска снаружи казалась облупленной.

– Это я специально, Званцев, – сказал он, – чтобы тебя вдруг за злоупотребление служебным положением не привлекли. Пользуешься ведь экспедиционным оборудованием?

– Ну, это ты зря, – хмыкнул Званцев. – Ваше нахождение здесь входит в сферу свободного программирования. Я у вас с Митрохой в воспитателях числюсь.

– И все равно, – упрямо сказал Дом. – Не фига выделяться и внешним интерьером в глаза лезть.

– Ты мне зубы не заговаривай, – сказал Званцев. – Маскируешься, чтобы Алена тебя не узнала?

Митрошка вернулся ближе к обеду.

– Батареи подзарядить, – объяснил он.

– Митроха, ты же на отдыхе, – изумился Званцев. – Куда ты энергию растрачиваешь?

Побывав на пляже, робот Митрошка восхитился формами какого-то культуриста и преобразился в точное пластиковое подобие его. Он напоминал куклу из «Детского мира», только трехметрового роста, нежно-голубого цвета.

– Званцев, – сказал он. – Ты бы купил мне плавки!

– Здрасьте! – сказал тот. – Где я тебе такой размер найду? Это во-первых. А во-вторых, тебе просто нечего прятать в них.

– А поинтриговать? – загадочно отозвался Митрошка.

На каменистом пляже жарились шашлыки, разливалось по пластиковым стаканчикам ледяное пиво, играли в волейбол, загорали и плескались в набегающих волнах отдыхающие. Среди причудливых серо-коричневых скал бродило эхо голосов и детских криков. Здесь было хорошо и вместе с тем плохо. И, прежде всего, плохо потому, что не было Алены. И на пляже было видно, куда Митрошка растрачивает энергию. Он катал детвору, превратив руки в гибкие, похожие на упругие хлысты манипуляторы, а грудную часть сделал вращающейся, уподобив себя карусели из парка отдыха. Визжащие от восторга дети выстраивались в очередь, ожидая, когда Митрошка их покатает. Откатавшись, они тут же бежали в конец очереди, не обращая внимания на упреки родных.

Аргументы, что «дядя-робот» устал, ему тоже отдыхать надо, на детвору не действовали.

– Мне с маленькими особями проще, – говорил Митрошка. – Они в научные разговоры не лезут, у них одна программа – развлекаться на все катушки и конденсаторы.

Маленькая девчушка подошла к Митрошке и строго спросила:

– Ты почему опять трусы не одел? Смотри, Митроша, все в трусах, а у тебя их нет. Нехорошо!

– Понял? – спросил Званцева робот.

– Ладно, – благодушно сказал тот, подставляя грудь жаркому солнцу. – Дому скажи, он тебе сошьет, ему с тебя даже мерки снимать не придется, он все твои параметры на память помнит.

– Темный ты человек, Званцев, – сказал робот. – Как тебя только в ученых держат? Я ведь техноморф, у меня постоянной формы нет, обязательно надо будет измериться.

Набежавшая ватага детворы прервала их спор, и Митрошка убежал с детьми ловить на мелководье маленьких черных крабов-бокоплавов, оставив Званцева жариться на солнышке.

Алена задерживалась.

Званцев мрачнел, и это было заметно.

– Слушай, Званцев. – не выдержал Митрошка. – Ну что ты, в самом деле, позвони, поговори, только убедительно поговори. Представь, что ты на ВАКе диссертацию защищаешь.

– Глупости, – брюзгливо сказал Дом. – Надо с ней лично поговорить. Без научных закидонов. Глаза в глаза. Ты, Званцев, завтра в город езжай, закажи разговор по видеофону. Пусть она твои глаза увидит!

Видеофон был удовольствием новым и пока использовался только в центрах связи. Зато можно было видеть собеседника. Многим это нравилось.

– А идите вы! – сказал Званцев и пошел прогуляться под яркими южными звездами.

– Это называется переживаниями, – сказал Дом. – Люди всегда так себя ведут, когда у них что-то не ладится.