— Первые документальные свидетельства о братствах вольных каменщиков в Англии относятся к XIV веку. Это произошло в Лондоне в 1376 году. Проникли они к нам, скорее всего, из Германии, где уже в XIII веке существовал союз каменотесов, объединявший целый ряд братств. Первая ложа каменщиков — строителей церквей была создана в 1215 году в Магдебурге. В XIV веке до нас дошли сведения о первых уставах братств вольных каменщиков. Из них, в частности, видно, что помещение у них, как и у современных масонов, называлось ложей, за порядком в производстве работ следили мастера и смотрители, братства имели свои уставы, тайные пароли, прикосновения и знаки. Вступающий в братство давал присягу над Библией. На ежегодные собрания лож братья должны были являться в белых фартуках и перчатках — одним словом, все как у современных масонов. Во всяком порядок и дисциплина.

Первое упоминание о масонской ложе в Англии, точнее в Шотландии, в Эдинбурге относится к 1600 году. Вот сейчас обратите внимание, в 1718 году к масонству примкнул придворный проповедник принца Уэльского Теофил Дезагюлье, а уже через несколько лет в масонских ложах оказались такие видные представители аристократического титулованного дворянства той поры, как герцог Монтегю, герцог Уортон, граф Долькес и другие.

И руководство ложами вскоре оказалось всецело в руках аристократов.

«Тем самым ремесленные братства превратились в организацию среднего класса, желающего состоять под руководством аристократов», — писал в этой связи английский историк А. Роббинс.

Помните такого?

— Да, читал его труды.

— Похвально. Идём дальше. Опуская подробности, скажу, иногда в этих обществах появлялись случайные люди, не придерживающиеся устава. Они водили бесконечные сплетни, склоки, разжигали ожесточённые споры, вражду между членами общества, что по уставу было категорически запрещено. Какие-то закулисные игры, нашёптывания, зависть.

Ближе к делу, один из наших предков Уокеров был масоном. Однажды за карточным столом он познакомился с человеком, которого никогда не видел на заседаниях общества. Стало понятно, что это новичок, либо случайный посетитель. Такое случалось редко, но было. Слово за слово, наш почтенный родственник отнёсся благосклонно к новичку, более того, подружился с незнакомцем. Тот стал навещать его, проводить с ним часы за бильярдным столом. Вскоре он пришёл к Уокеру и заявил, что проигрался. Если тот не выручит, его ожидает тюрьма. Он умолял, говорил, что это его последний шанс.

И что вы думаете, Уильям, наш родственник заплатил за недавнего знакомого, по сути чужого человека, по тем временам очень большую сумму.

— Он что был ему чем-то обязан?

— Нет, конечно. Пожалел и всё. Что тут скажешь. Но на этом не закончилось. Этот странный господин стал любыми путями выманивать у него деньги и, как ни странно, получал их.

— Что-то здесь не так.

— Не могу знать. Рассказываю, что стало известно спустя годы. Остальное сокрыто от нас.

И вот пришло время, нашему родственнику надоела эта странная миссия. Он прозрел, ибо вывод напрашивался: «Если не прекратит необдуманно и халатно обращаться с отцовским наследством, в один день останется ни с чем. Такая перспектива не входила в его планы и не могла порадовать, как вы понимаете. И он отказался выручать.

— Всё верно.

— Сколько это может продолжаться? — возмущался наш предок — барон Уокер.

— Я не виноват, что мне не везёт.

— Не надо садиться за стол, если не умеете играть. Запретите себе, в конце концов. Вы еще не доросли до этого.

— Не могу, это болезнь.

— Пора и честь знать. Должен поставить точку, вы сами меня вынуждаете к этому. Сделайте одолжение, на меня больше не рассчитывайте. Я не предполагал, что наше знакомство обернётся для меня такими растратами.

Тогда тот развернулся и в гневе выкрикнул:

— Вы не знаете, кому отказываете? Я проклинаю весь ваш род. Отныне и навсегда в каждом новом поколении Уокеров будут рождаться мёртвые дети, на каждом шагу будут происходить несчастные случаи и беды, болезни будут частыми гостями в ваших домах. Вы еще обо мне вспомните. Я имею дело с чёрной магией и мне подвластно всё.

После этого он исчез, и больше наш родственник его не видел, он как в воду канул. А проклятие и поныне висит над нами.

— Сэр Стюарт, Вы имеете представление об этом человек? Имя его знаете?

— Надо внимательно почитать бумаги, где-то что-то проскальзывало. Обещать не могу, надо проверить.

— Сэр, Стюарт, большая просьба, посмотрите, мне нужно знать об этом человеке всё.

— Хорошо, Уильям, я посмотрю. Подъезжайте дня через два, если найду, сообщу всё, что у меня сохранилось.

— Премного благодарен. Больше не смею вас утомлять и задерживать. Благодарю за содержательную беседу.

Он был потомком знатного рода, но так сложилось, что с самого детства находился на воспитании у денщика. Мальчиком никто не занимался и внимания на него тоже никто не обращал. Так по старой памяти отец оставил его в своём доме, испытывая угрызение совести перед женщиной, которой когда-то увлёкся.

Мейсон выяснил, Эгберт Мор был незаконнорожденным сыном графа Мора. Его пассия, которая родила мальчика, рано ушла из жизни. Отец забрал мальчика к себе, скорее из жалости, нежели из чувства вины или долга.