Шрифт:
Он слышал, что когда разбивается сердце – это больно. Неправда. Это было невыносимо больно. Как и видеть Эредис, целующей другого.
Леннард закрыл дверь, чувствуя на языке горечь.
Боль вязала узлы в солнечном сплетении.
Каин в очередной раз повернулся на другой бок. Время уже стремилось к рассвету, а заснуть ему так и не удалось. В голове царила пустота. Наивный, глупый мальчишка. Конечно, он абсолютно ее не знал. Он не мог назвать ее любимую книгу. Не мог сказать, правша она, или левша.
Но он точно знал – хоть порой он и не мог отличить сон от яви, это-было-реально.
Кровь в ушах отбивала свой ритм до тех пор, пока не затихла под действием тёмного, неспокойного сна.
Противный ехидный смешок заставил его проснуться.
– Я тебя съем, – произнёс скрипучий голос из-под кровати.
Леннард распахнул глаза. Сердце готово было вырваться из грудной клетки. В комнате на какой-то момент воцарилась тишина. Каин лежал, вцепившись в одеяло, и отчаянно прислушивался к тишине. В какой-то момент ему удалось убедить себя в том, что сознание разыгрывает свои злые шутки. Но из-под кровати понеслось довольно причмокивание.
– Съем тебя, – снова сообщил сосед и хихикнул. Когтистая лапа, появившаяся в тонкой полоске света луны, царапнула пол.
– Я – голодный. Каин – вкусный. Вкус-с-сный.
Тварь голодно заурчала. Леннард подскочил на кровати, прижался к стене, цепляясь за одеяло сведенными от паники пальцами.
«Просто сон. Галлюцинации. Ничего не происходит. Сейчас я закрою глаза…»
Но глаза отказывались закрываться: подсознательно Каин не мог лишить себя одного из самого важного сейчас чувства.
Смех соседа становился все более омерзительным.
– Кушать! – требовательно заявил он.
– Обойдёшься! – в голос огрызнулся Каин и начал лихорадочно соображать.
Меч вместе с остальным обмундированием лежал на другом конце комнаты. Да, она была всего около девяти футов в длину, но чтобы добраться до оружия все равно нужно было встать с кровати… И тварь дожидалась именно этого.
– Голодный, – не преминула напомнить она, шкрябая пол.– Тебя съем.
Взгляд упал на свечу, что стояла у изголовья постели. Надо было всего лишь протянуть руку. Каин с облегчением выдохнул. Все порождения ночи боялись света. Руки тряслись как в самой жестокой лихорадке. Спички не только не загорались – падали из слабеющих с каждой минутой пальцев. Наконец серная палочка вспыхнула, даря скромные лучики света. Следом загорелась и свеча. Каин сделал глубокий вдох – и рванулся за мечом, одновременно выговаривая закосневшими губами обрывки вспомненных молитв. Меч со скрежетом покинул ножны, снова даруя силу рукам. Каин торжествующе обернулся, занося клинок – и из горла вырвался вопль.
Монстр стоял перед ним в полный рост. Ночные тени окружали его плотным маревом, глотая лучи света, испускаемые крохотным огоньком свечи. Но Каин все равно видел очертания жёсткой шерсти, клыков, блестящих от слюны и кривые лапы с изогнутыми когтями-саблями, достающих почти до пола. Монстр прищурил жуткие зеленые глаза:
– Тебя ску-у-ушаю, – и двинулся на иолата.
Каин шарахнулся назад. Незапертая дверь открылась, когда он налетел на нее спиной, и Леннард рухнул прямо на проходящий мимо патруль. Скользнув взглядом, Каин едва сдержался, чтобы не заорать снова: он видел перед собой мертвые лица, обтянутые пергаментной кожей с проступающими серыми нитями вен.
Ушедшие все же пробрались в мир живых.
Они здесь.
Подобравшись, Леннард крепче перехватил меч и рубанул наотмашь.
Глава 6
Звон стали о сталь заглушал собственные мысли.
Каин рубил направо и налево, поддерживаемый гулом набата, что в какой-то момент рокотом отразился от каменного свода.
Его окружали. Приходилось изворачиваться, чтобы успевать отражать удары со всех сторон. Каин не понимал, откуда берутся все новые и новые бесы, и почему никто не спешит на помощь.
Паника придавала сил. Голову лихорадило. Каин чувствовал – он начинает уставать. Набат и лязг слились в один монотонный звон, от которого хотелось зажмуриться. Мышцы наливались свинцом.
– Леннард! – голос рыцаря-капитана рыком отзвучал в голове. Повернувшись на звук, Каин упустил момент.
Последнее, что он запомнил, был вкус крови во рту, когда его голова ударилась об каменный пол.
Следующее осознание мира и самого себя приходило вспышками. Его поили чем-то горьким, затем – чем-то сладким. Он слышал голос рыцаря-капитана, но не мог понять, о чем он говорил и с кем.
«Что это такое? Что?» – вопрошал он у себя в минуты просветления, но ответа у него не было.
Когда сознание вернулось в очередной раз, он вдруг услышал знакомый голос:
– … но он сохранит рассудок?
– Пока не могу сказать, – ответил более взрослый женский голос.
Каин с усилием повернул голову.
– Дженна…
Он хотел сказать что-то еще, но комната качнулась и снова потеряла свои очертания.
На этот раз он очнулся быстро, ощущая, что кто-то хлопает его по щекам.