Шрифт:
– Подайте на пропитание…
Заметив взгляд Каина, старик поковылял к нему, неся свою плошку в вытянутой руке. И по мере его приближения Каин понимал, что попрошайка на самом деле еще не стар. Лицо его было болезненно серым, глаза – выцветшие, с попавшимися сосудами и расширившимися зрачками – бегали из стороны в сторону не в состоянии сфокусироваться.
Леннард автоматически потянулся за монетой, но его руку перехватили. Он оглянулся: над ним нависла Дженна, сверля нищего презрительным взглядом.
– Иди-ка отсюда, – прикрикнула она и потащила брата за собой.
– Кто это? – Каин внезапно почувствовал себя не в своей тарелке. Дженна передала ему свертки с покупками.
– Когда-то он был рыцарем Ордена. А сейчас побирается на Ignifer. Уж ты-то не должен этого поощрять.
Каин кивнул, но внезапно ему стало нехорошо. Он принимал Ignifer почти в три раза больше положенного, боясь однажды осознать себя на стене Магистериума готовым сделать шаг в пустоту.
И сейчас ему стало не менее страшно однажды стать… таким. Звон в голове стал оглушительным, ослепляющим. Каин потер глаза.
Ну уж нет.
Он убеждал себя, что может бросить в любой момент.
И сейчас он был твердо уверен, что этот момент наступил.
Они остановились у очередной лавки с цветочными горшками на подоконниках и яркой вывеской.
– Подожди. Лири уже должна была выбрать себе что-нибудь… Только не делай глупостей, – Дженна отдала ему свои многочисленные бумажные пакеты и исчезла за дверью с причудливым витражом. Каин скрипнул зубами. Он изо всех старался остаться терпеливым.
Рыночная экзекуция закончилась ближе к вечеру. Избавившись от свертков и сестер, которые за день успели ему порядком надоесть, и, пообещав спуститься к ужину, Каин поднялся в свою комнату. Переодеваясь, он наткнулся на шкатулку с Ignifer. Криво усмехнувшись, иолат небрежным движением поднял крышку. На бархатной подушке переливались своим насмешливым блеском круглые капсулы. Но теперь их блеск казался Каину зловещим.
Твердой рукой он закрыл шкатулку, слабо порадовался своей силе воли – и похолодел, почувствовав на языке что-то круглое. Выплюнув Ignifer на ладонь, Каин замер. Он не помнил, как брал его из шкатулки…
Вернув капсулу на свое место на подушке темного бархата, Леннард уверенно закрыл крышку, запер ее на замок и спрятал шкатулку подальше в тумбу.
Глава 5
Бабье лето закончилось прямо к концу отпуска.
К вечеру стремительно холодало, ветер срывал желтые слабые листья с веток и играл ими, перекидывая из потока в поток.
Каин сидел у большого костра, грея руки о глиняную кружку с брусничным чаем и наблюдая, как вокруг огня танцуют девушки, одетые в разноцветные платья. На их лицах были маски, символизирующие добрых духов, а в руках – еловые ветки и горящие свечи. Таков был обряд проводов осени и подготовке к визиту духов зимы.
Неделя прошла незаметно. На какое-то время Каин перестал следить за ходом времени. Он помогал в сборе последнего урожая, ходил с Брантом на пасеку. Общего языка они так и не нашли. Брант молчал, но, по словам Лири, считал иолата бестолковым бревном в доспехах.
Сейчас он чувствовал что-то вроде настоящего счастья. Но стоило ему только попытаться принимать Ignifer, кошмары вернулись в троекратном объеме. Периодически, просыпаясь, Каин не мог различить сон и явь, и, обезумев, метался по комнате в отчаянной попытке прекратить очередное истязание. После того как он едва не убился в своих метаниях и перебудил всех домашних, Ignifer вернулся в его жизнь.
Свечи в руках девушек догорели. Обряд завершился.
Каин тихо поднялся и отправился к дому. Его уже ждали походные сумки и оседланный конь.
Он опять уезжал, не попрощавшись.
***
Оглядываясь, Эредис бежала по темному коридору, освещенному лишь следующим за ней маленьким шариком света. Она сняла обувь, чтобы приглушить шаги, и теперь несла ее в руках.
Раньше маги могли свободно передвигаться и по Академии, и по жилым корпусам. Также не было запретов на свободный выход в город. У иолатов же дисциплина была куда строже.
Все было хорошо, пока маги не стали вовсю пользоваться своей свободой. И однажды дошло до того, что несколько магов устроили отнюдь не учебную дуэль прямо в коридорах Академии, вследствие которой погиб и один из оппонентов и несколько иолатов, стоявших на карауле.
Тогда Первая Ложа стала накладывать запрет за запретом, замок за замком на права магов. Маги пороптали, но повиновались. До поры-до времени.
Дождавшись, пока очередной патруль скроется за углом, Эредис проскользнула в библиотеку, потушила свет и уже отточенными движениями рук наложила заклятье тишины.
Когда дверь снова открылась, она затаила дыхание.
Главное – не ошибиться.
В темноте с тихим магическим шипением вспыхнула знакомая руна. Эредис выпорхнула из своего укрытия навстречу гостю, попутно призывая светлячка.