Мне кажется, я в этот момент подавился собственной слюной, и начинаю неистово кашлять. Милла во все глаза разглядывает тренера, не веря, что он такое мог сказать. Когда прихожу в себя, поспешно выталкиваю подругу из кабинета, пока этот псих ещё чего не наговорил. Задумываюсь над тем, что она мне сейчас скажет. Будет интересоваться, под какие юбки я лазаю и как часто руководствуюсь не головой?

Но Милла молчит, и это доводит меня до ручки. Отсутствие реакции — это тоже реакция.

Безразличие.

Стискивая зубы, провожу для подруги экскурсию по раздевалке, душевым и показываю кабинет врача. Ей предстоит познакомиться с этим странным типом и время от времени пересекаться, чтобы сообщать о состоянии здоровья тех спортсменов, что готовятся к турниру. А врач у нас и вправду странный. Ему под семьдесят, немногословен, и почти никогда не покидает кабинет. Но он ещё и психолог по совместительству, и иногда от него всё-таки есть польза. Потому что слушать у него получается лучше всего.

— Как его зовут? — интересуется Милла, когда веду её по длинному коридору комплекса.

— Романов Глеб Иосифович.

— Глеб Иосифович? Язык сломаешь, — смеется девушка, — и какой он, этот врач?

— Нормальный, — коротко отвечаю ей, всё ещё немного на взводе. Злюсь, хотя всё прекрасно понимаю. Такая девушка просто не могла быть одна, но от этого не легче.

Но главные испытания ждали меня впереди. Милку будут воспринимать, как желанный лакомый кусочек. Она молода, красива и будет работать со спортсменами, парнями спортсменами. И каждый, без исключения, захочет залезть к ней в трусики. Это я понимал, когда мы приближались к распашным дверям спортзала, и мои мысли подтвердились, как только переступили порог этого спортзала. Кто-то смотрел с вожделением, кто-то — исподтишка, потому что не хотели со мной связываться. Один особо одаренный даже какую-то пошлую шуточку в сторону Миллы выдал, после чего получил мой испепеляющий взгляд и пару-тройку нецензурных слов. Мне кажется, я даже присвистывание слышал и как ненормальный оглядывал просторное помещение в поисках этого бессмертного.

Удивительного ничего нет в реакции этих мачо и самцов, зовущих себя боксерами. Но Милла — моя, и мне, похоже, придется несладко, пока буду вышибать дурь из каждого, кто на неё посягнет.

— Успокойся, Паш, — привлекает моё внимание подруга. — Всё нормально. Они все попетушатся немного и отстанут.

— Эти, — обвожу рукой зал, — не отстанут.

— Джаннини, — с трепетом говорит Милка и срывается с места навстречу тренеру. Он тоже рад видеть её здесь. Милка для него как напоминание о доме, потому что он так же как и я скучает по родному городу.

После недолгой беседы Луциано устраивает для Миллы показательное выступление. Разыгрывает спарринг, на котором девушка должна ему во всём помогать. Зовёт на ринг Руса, и мы немного разминаемся.

— Всё как всегда, Милл. Двенадцать раундов, каждый по три минуты, — объясняет тренер девушке, которая стоит по ту сторону канатов. — До нокаутов не доводим, но и не симулируем, — смеётся Джаннини, — работаем почти в полную силу. Понятно? — дожидается наших утвердительных кивков, — подойдите к секундантам.

В роли секунданта у Руса, выступает сам Луциано. А я ныряю под канат и подхожу к Милле. С детским трепетом наблюдаю, как она неумело затягивает мне перчатки и вставляет в рот капу.

— Удачи, — смущённо улыбается.

С капой говорить не реально, поэтому подставляю ей кулаки в перчатках, а она, не задумываясь, бьёт по ним своим миниатюрными кулачками.

Подмигиваю девушке. Возвращаюсь на ринг. Я готов к бою, впрочем, как и всегда. Рус знает, что у него нет ни единого шанса.

— Бойцы, подходим, — просит нас тренер поприветствовать друг друга. — И-и…бой!

Все присутствующие в зале, изображая интерес, стекаются

к рингу. Такие спарринги проходят каждый день, и никто и никогда не смотрит, занимаясь исключительно своей физподготовкой. Но не в этот раз. Они подходят не глазеть на меня или Руса, они окружают Миллу, буквально дышат ей в затылок.

Очень вяло отбиваю удары противника, всё своё внимание, растрачивая на том что происходит за пределами ринга. Тренер делает мне бесконечные замечания, и я вроде как пытаюсь сосредоточиться на бое. Решаю сделать всё быстро, свалить Руса и вернуться к Милле, но сегодня парень на удивление силён и не податлив. Блокирует мои удары, даже посмеивается от того, как они слабы. Это заводит меня ещё больше, слышу своё утробное рычание и набрасываюсь на Руса с новой порцией ударов.

— Гонг, — орёт тренер. Три минуты прошли.

Тяжело дыша, ухожу в свой угол, а Милла выставляет для меня стул. Сажусь, выплевываю капу ей в руку, отмахиваясь от воды, судорожно осматриваясь по сторонам.

— С тобой кто-нибудь говорит? — спрашиваю девушку.

— Нет, — недоумевает подруга, также оборачиваясь по сторонам. — В чём дело, Паш?

— Ни в чём, — отрезаю, тяжело вздыхаю, — дай капу.

Девушка подчиняется, но во взгляде беспокойство.

Я встаю и, не дожидаясь команды тренера, иду в центр ринга. Всё повторяется снова. Мои «никакие» удары, превосходство Руса, его смешки и толпы недоумков, которые решили посягнуть на моё. До кучи на сцене появляется Владик, он, в отличие от остальных, знаком с девушкой и в открытую с ней флиртует. Я уже не понимаю, где нахожусь и что делаю, сопротивляюсь противнику по инерции, потому что тело ещё сопротивляется. Но мой мозг уже готов сдаться, проиграть, лишь бы увести Милку с глаз долой.