— Дурачина ты! — ласково сказала дама. — Романтик! Подвиги ему нужны, изобретения… Ты разве не знаешь, что "нормальные", как ты говоришь, изобретения запрещены законом?

— Да я не против закона! — шёпотом крикнул я. — Я против глупых опций и дурацких свистулек, которые придумываю каждый божий день! Для чего нужно совершенствовать автомобиль, если двигатель внутреннего сгорания устарел уже много лет назад?! Для чего нужно на стиральную машину навешивать дополнительные функции, если у неё должна быть одна-единственная функция — стирать бельё?!

— Потребителям это нужно, я тебе полвечера об этом талдычу. У нас всё делается для людей. Народ жаждет свистулек — ты их придумываешь. Что тут непонятного? Спрос рождает предложение.

— Нельзя до бесконечности навешивать опции на вещь, — возмутился я, несколько раз нетрезво всхлипнув. — Вещи имеют свойство устаревать. Все эти функции-свистульки — всё равно, что пластиковые окна и евроремонт в бревенчатой избе.

Маринелла ласково посмотрела на меня.

— Философ! Накипело у тебя!

Она по-матерински прижала меня к своему вырезу, поглаживая по голове бокалом.

— Вредные вещи ты говоришь, мальчик! Хорошо, что нас с тобой никто не слышит.

— Ну и пусть услышат! — упрямо возразил я вырезу.

— Зачем тебе это, — нежно сказала дама. — Раскипятился из-за каких-то опций… Всё нормально, прогресс не стоит на месте. Техника развивается. Просто ты видишь один путь развития — радикальные перемены. А есть и другой, эволюционный.

Я оторвал лицо от соблазнительного декольте и посмотрел на Маринеллу.

— Ну, изобрети ты сейчас новое средство передвижения, кому это надо? — мягко сказала она, как будто общалась с сумасшедшим. — Нужно будет строить новые заводы, оборудование, придумывать новые правила движения, кучу законов менять. Знаешь, сколько это денег стоит? Не знаешь! А я знаю, я в администрации губернатора работаю и представляю, что такое бюджет области.

— В прогрессе неизбежны скачки, — вяло отпарировал я.

— А наша с тобой задача — не допустить этих скачков. Они нам не нужны: ни тебе, ни мне, ни другим людям. Ты, вероятно, изучал в вузе инженерное творчество? Когда ещё оно не было запрещено.

— Не довелось, я гуманитарий, — ответил я.

— Так вот, раньше учили, что глобальные изобретения необходимы. Что любое устройство, оборудование, вещь должны стремиться к тому, чтобы стать дешевле, проще и надёжнее. Это полная ерунда, милый! Для предприятий всё равно, сколько платить за оборудование. И совершенно безразлично, надёжное оно или нет.

Маринелла оглянулась и прошептала:

— Когда всё решают знакомства и откаты, то никому никакого дела нет до простоты и надёжности.

— Это понятно. А опции для чего наворачивать тогда? — удивился я. — Покупали бы за откаты без всяких свистелок.

Дама рассмеялась:

— Ну и профан же ты! Кто из нас в бизнесе вертится, ты или я? Опции нужны, чтобы сделать технику сложнее.

— Зачем?

— Во даёт! Кому сейчас нужны простые, надёжные и лёгкие в управлении устройства? Никому. Чем устройство сложнее, тем оно чаще ломается, а значит, заказчик будет раскошеливаться на ремонт и обслуживание.

Я был просто ошарашен такой логикой.

— Сложность устройства нужна ещё для того, чтобы затруднить работу персонала, — продолжила она, снисходительно улыбаясь. — Поэтому можно организовывать курсы обучения, разрабатывать инструкции за деньги. Много лет назад разработчик продавал ту же стиральную машину и благополучно забывал про покупателя. А сейчас он плюсом к продаже предлагает обучение, сопровождение, апгрейды, обновления версий, пакет дополнительных опций…

В этом она была абсолютно права. Даже бытовая техника с каждым годом всё усложнялась и усложнялась. Появлялись новые функции, навешивались новые опции. В городе недавно появились даже специальные курсы обучения микроволновкам, сотовым телефонам и стиральным машинкам. Поскольку опций на бытовую технику навешивалось невероятное количество, на каждый утюг или пылесос ставился процессор и выводилась панель с кнопками управления или экранчиком. Действительно, права Маринелла, с курсов обучения разработчики имеют дополнительные деньги. К этому следует добавить обновления и версии. Получается, покупая вещь, я надолго попадал в силки к производителю.

— Я вообще считаю, что время изобретения вещей прошло, — задумчиво сказала Маринелла. — Не зря это запрещено государством. Наступило время функциональных изобретений. Мы должны изобретать не вещи, а опции. А вещей ждёт другая судьба — они будут стремиться быть похожими друг на друга. Сотовые телефоны, например, уже мало неотличимы от компьютеров.

Я представил, как через десяток-другой лет приду в магазин и скажу, что мне нужна вещь, которая фотографирует, засекает время и даёт выход в интернет. Продавец возьмёт какой-нибудь стандартный корпус и тут же на него накрутит функции, которые я заказал.