— Блин! Это как подобрала? Ну, вы! Вашу мать! Вы вообще! Да как? Он точно не ваш?

Я ещё раз мотнул головой.

— Да вы знаете! Это она сюда бродячего? Это Тотошка просто приблудился, и мы его сюда пустили! Да если бы я знал, да что он бродячий! Да вы хоть знаете, какой он огромный?

Главный стаба волновался не на шутку. Визит Голодной Настеньки он, похоже, запомнит.

— Спокойно. Давай рассказывай. Когда и куда ушли, — попытался я успокоить местного начальника.

— Да не. Ну правда, тут никто даже не сомневался, что этот зверюга — охрана и сопровождение. Они пришли, мы их накормили, а они нам за полдня коридоры почистили. Такие коридоры, куда мы вообще нос совать боялись. Они их за полдня все. Так Голодная Настенька своего Тотошку отправит, а этот там всех передушит, только ходили трупы таскали и спораны выковыривали. Не, ну здесь никому в голову даже не пришло, что это — бродячий.

На меня и Батюшку Айболита прилетел ещё один полный надежды взгляд:

— Правда не шутите?

Я ещё раз качнул головой. Ну, очевидно уже, что не шутим. Главный ещё раз вздохнул и немного пожевал губами, и ещё раз вздохнул:

— Правда, никто даже не думал, что он бродячий. Мы думали, это сопровождение, и это нормально. Отправили девочку в сопровождении куда-то идти. Ну как мы её могли держать, надо идти, это же не наша девочка. Покормить, Тотошке вот кое-что отремонтировать, это да, а они нам в благодарность коридоры почистили. И всё. Нет! Ну, надо же такого зверюгу притащить, ещё и бродячего.

— Так, показывай куда идти, — решил я перейти от ужастиков к получению информации.

— Да вы туда ещё три недели не пройдёте. Там кластер в камень перегрузился. Километр камня. Не знаю, что с вами делать. Поживите пока у нас. Мне с Мосей надо поговорить, — и начальник постучал по кнопке блока, стоящего на большом столе.

Зашла худая и высокая девушка. Мужчина указал нам на неё:

— Идите с ней, она всё расскажет и покажет, где пока поживёте. Я скоро. Тут у нас о вашей зверюге все знают, — и обратился к девушке. — Посели в гостевом, сама разберёшься, я к Мосе.

Мы шли за высокой тощей девушкой метр восемьдесят в холке.

— Я Плюшка, — представилась девушка и, перехватив мой удивлённый взгляд, продолжила, — непохожа? Да? Все говорят, кожа да кости, так это я здесь ещё и разъелась. Я их не ем, я их готовлю. Правда, подозрительно, что повар тощий?

— Эээээ, уважаемая Плюшка, а вы что-нибудь знаете о Тотошке?

— Конечно. Они с Голодной Настенькой всё время, пока по коридорам заражённых не давили, у меня на кухне и торчали. Практически у меня всё это время и жили. Обожрали всё, что только можно. У нас с продуктами здесь плохо. Шампиньоны выращиваем, из продуктового только пара ларьков всего. На кластерах сверху, которые на солнце, немножко удаётся до перезагрузки овощей выращивать и кое-какую скотину. Рельсов и арматуры тут полно, а еды практически нет, а он в день больше ста кило мяса съесть мог. Я ему уморилась готовить, а потом он себе сам готовил.

— Это как?

— У него же когти стальные, во! — и Плюшка развела руки, как это делают рыбаки, когда хотят показать, что рыба больше ладони.

— Он же у вас дрессированный. Сам от туши мяса отрежет кусок и мне на кухню притащит. Вот я ему и варила, со специями, с солью, с лучком, и особенно любил, когда я запекала. Это хорошо, что он заражённых ест, мог даже и сырыми есть, но мою стряпню обожал. Сядут около печи с Настенькой и ждут, пока приготовится. Каждый за своей кастрюлей сам следит. Но вы не переживайте, из заражённых, которые из людей, я бы и не готовила, это которые из животных переродились. Поедят и на пару мультики на планшете смотрят.

— Плюшка, а как ты думаешь, кто такой Тотошка?

— Не знаю. Волк, наверное, или медведь? Но хвост у него длинный. Угадала?

— А я сам не знаю.

— Это как, вы не знаете?

— Он у нас давно очень. Сразу таким пришёл.

— Ой! А вот мы и пришли. Вот здесь у нас домик гостевой.

Гостевым домиком был небольшой грот, обставленный вполне современной мебелью ювелирной работы по металлу. Сталь, латунь, чистая медь и ещё десяток-другой сплавов — просто музей. Каждая ножка кровати была собрана из полусотни элементов, хитро изготовленные стулья в стиле семидесятых, на тонких ножках из ажурной резьбы по нержавейке. При этом все элементы не кричали, а тихо ждали своего часа, когда взгляд остановится на диковинной резьбе, чтобы в лучших традициях Сальвадора Дали взорваться фейерверком мелких деталей и уже никогда не быть прежним.

Собранные для долгого пешего перехода, мы за полминуты пошвыряли лишнее в шкаф из резного дюраля, а беглый осмотр дома-музея у нас занял раз в десять больше времени.

Тощая Плюшка хихикала, глядя на наше изумление:

— Наш стаб тут все называют Город Мастеров. Еды у нас мало, зато есть танк. И самые рукастые к нам перебираются. Мы тут всех соседей железом снабжаем. Ой, мне ещё готовить надо, — и убежала.

Через десяток минут к нам в гостевой дом пришёл сам глава стаба. Мужика звали Борода, хотя на гладковыбритом лице не было ни одной случайно пропущенной волосинки. Он немного успокоился, после того как узнал, что питомец Голодной Настеньки был приблудным, и предложил провести небольшую экскурсию по их местам обитания и рассказать нам о нашем стабе.

— Пойдёмте, покажу, как мы живём, чтобы вы понимали, что да как.

Сам стаб был частью огромного подземного комплекса, обустроенного в естественных пещерах под нужды неведомого тоталитарного правительства. Гигантский бункер был удобен, грамотно распланирован, а затем уже адаптирован под местных жителей. Вылизанный до идеальной чистоты бетонный пол с бродившим по углам роботом-пылесосом, яркое, не тревожащее глаз светодиодное освещение и приглушённое гулкое эхо работы множества станков, доносящееся из всех ответвлений. Огромные, жирные хищные птицы, вырезанные на граните и держащие в лапах черепа, бесстрастно взирали со стен проходов.