— Спораны не дам, не известно, сколько нам ещё добираться, — сообщил я.

В ответ мне пожали плечами. В каждый мешочек я предусмотрительно бросил немного горошин. Мы не совсем чтобы бедные, но сокровища прячем. Он уверенно показал на Носорога и сказал:

— У нас для братьев, особенно говорящих с оружием, тариф повыше. Сам понимаешь, не очень мы дружим, да и домашних животных мы обычно не берём. Не положено.

Жупела он проверять не стал, посмотрел сверху вниз и ещё раз скривился. Я показал Ромео, что, мол, отдавай, и вторая жемчужина перекочевала к нашему вымогателю.

Совершенно очевидно, что нас ободрали по самые помидоры. Надеяться, что будет третья, четвёртая и ещё с десяток жемчужин, просто глупо. Подшитые и заныченные заранее, выдаваемые с величайшей грустью и порционно жемчужины нашли себе новых хозяев. Всё остальное наше имущество, на его взгляд, не стоило и сотой доли. Я пульки нео тоже прищёлкнул обычными патронами, и, разумеется, полная обойма с пулями была заряжена в автомат.

История повторялась. Только здесь вместо крикливого торга, как на дрышпаке, было тихое вымогательство. В любом случае с транспортом мы договорились.

Всё происходило по той же схеме — торгуемся, отжимаем, соглашаемся и поехали. В этот раз нам не приходилось объезжать хитрыми путями по три раза одну и ту же берёзку. Мы ехали довольно быстро, группа была организованная. Два БТР и машина шли впереди, несколько машин сзади и два пулемётных пикапа крутились повсюду, совершенно невероятным образом съезжая с обочины и выскакивая обратно на дорогу. Основу нашей колонны составляли бронированные кунги «Уралов», как наш.

Меня посадили в кабину, а Жупела и детвору сунули в кузов.

— Откудова? — поинтересовались моим происхождением.

— Издалека, не могу даже сейчас сориентироваться, но вот в той стороне. Мы с караваном шли, проходили через пекло, краешком зацепили. Там всё просчитано и промерено, но что-то пошло не так. Детвора, они крестники мне, я самый взрослый, бросить не могу.

Мужчина понимающе кивнул головой. Водила тоже держал ухи на макушке, внимательно прислушиваясь к нашему разговору.

— Я тебя понять не могу. У тебя сабля в точности как настоящая, только наши братья плетут не так, а вот нож у тебя наш, это точно. Я у них в плену много времени провёл. Меня их детвора плести научила.

Я повернулся и улыбнулся:

— А я у моих много времени в плену провёл. Меня тоже плести научили, только наши не так, как ваши, плетут. К себе приняли, я сам напросился. К своему Великому отвезли, но я ему накостылял и сбежал. Потом на свой стаб вернулся. Затем караван — с трудом из пекла выбрались и попали к местным братьям. Несколько дней отдохнули, и они мне ножичек подарили. Счастливого пути пожелали и продуктов нагрузили. Вот теперь пешком и топаем.

Меня внимательно слушали, вытянув шею, а потом дружно заржали. Отсмеявшись, хлопнули по загривку:

— Ладно. Не хочешь, не говори. Потом расскажешь, где ты ухитрился две эти железки подрезать, — и заржали ещё раз.

После моего честного рассказа ко мне больше с расспросами не приставали, и я начал проваливаться в сон. Покачивание кабины способствовало.

Из сна меня вырвало рывком. Две мысли пришли одновременно.

«Скреббер!» И ещё одна: «Вааааууу, скреббер!»

Два ведущих БТРа и «Урал» раскинуло по сторонам, люди целиком и крупными кусками полетели в стороны, вперемешку с обломками металла. Ящики и мешки оказались в воздухе. Что-то большое метнулось за искорёженной грудой железа, которая полсекунды назад была нашей головной техникой.

В этот раз обо мне заботились и учли все мои предыдущие замечания и пожелания. Отлично отработали с возражениями. Всё было сделано аккуратно, чтобы не тревожить столь нежную мою психику. Можно сказать, сделано буднично. Просто сознание отключилось, а потом включилось, и я стою по пояс в кишках — не фигурально. В руках пламенеющий по лезвию клинок. Не горящий, а именно по лезвию пламенеющий огнём прогорающих дров, когда пламя небольшое, но жаркое, с приятным отсветом. Я думаю, огонь может быть любой, но, очевидно, это мой самый любимый. Наверняка у меня в мозгах покопались и выбрали самый подходящий.

Споровый мешок уже был в рюкзаке Амазонки. Я просто знал, и не спрашивайте как. Провёл клинком по обломкам хитиновых пластин. Они даже не испарялись, они разлагались на уровне нейтрино. Что за безумную энергию вкладывает в мой палаш демон, невообразимо представить, а главное — зачем? Я по опыту прошлых раз больше чем уверен, что он преспокойно может порвать скреббера и без оружия, просто голыми лапами. На выпендрёжника он тоже не похож, наверное, в этом есть сакральный смысл, но мне об этом ничего не известно.