— Я люблю тебя, Лера, — начал прекрасное утро Максимилиан, а затем спустился ниже, зацеловывая мои, невесть откуда взявшиеся, смущение и робость.

Начав со свода стопы, он медленно и жарко продвигался к сокровенному местечку, сжимая, облизывая, царапая клыками, целуя и посасывая. Когда его рот сомкнулся на влажных губках, задевая, острыми клыками, горошину клитора, я уже неистово билась от нахлынувшего удовольствия, словно пичуга в силках. Выгибаясь и сминая пальцами мягкие простыни, я наблюдала за тем, как несколькими точными движениями упырь доводит меня до капитуляции. Голова моя кружилась от удовольствия, во рту пересохло от криков, и когда конвульсии, сотрясающие моё бедное, измученное бесконечным удовольствием тело, отступили, с хитрой ухмылкой клыкастик вмялся в податливую, влажную плоть, пронзая меня словно механический поршень, сильно, мощно, часто.

Забившись в экстазе, я скрестила ноги на пояснице любимого, поддавая пятками и попадая в волшебный ритм соития.

Глубже.

Еще.

Не соображая от набросившегося на меня со всей ожидаемой внезапностью оргазма, я укусила Макса в мышечный тяж меж шеей и плечом, вызывая своим кровожадным порывом, еще более неистовое внедрение, и приближая оргазм упыря. Мой позвоночник вновь прострелило вспышкой удовольствия, другого, более законченного и полного. В несколько глубоких выпадов Дракула догнал меня, хрипя моё имя и признания и излился мне на бедро, содрогаясь в извечных конвульсиях удовольствия.

Как же хорошо началось это утро.

А закончилось оно еще лучше, потому как позавтракав в своих покоях, закутанные в простыни, мы кормили друг друга с рук, балуясь и перемежая укусы выпечки поцелуями, при полном параде спустились в библиотеку, где нас уже поджидал глава крыла и старшая родственница моего еще пока жениха. Чинно восседая на кожаном диванчике, Валисса держала белую чашечку сервского фарфора, оттопырив наманикюренный мизинчик и мелкими глотками потягивала густой, ароматный кофе. Его пленительный, терпкий запах разбавлял ароматы переплетенных в кожу книг, чернил и табака.

Феликс сидел за столом, вытянув длинные ноги в лаковых оксфордах и о чем-то увлеченно рассказывал бабке моего упыря, жестикулируя и меняясь в лице. На нас он смотрел выжидающе и благодушно, впрочем, как и старшая родственница. Её мимика дюже напоминала мне Максову, а то, как она вскидывала в привычном, практически родном жесте удивления одну из идеально подведенных бровей роднило её с внуком сильнее чем разрез глаз, форма носа или фамилия.

Естественно, что я смутилась, едва переступила порог комнаты, в которой в прошлый раз просила главу крыла оградить меня от Тари-посягательств держащего сейчас меня за руку и счастливо щерившегося представителя клана Лигару. А вот Дракула излучал сейчас такие флюиды счастья и довольства, что казалось оглянись я и увижу табун розовых единорожек скачущих за нами и высекающих из золотых копытц искры радости и радужные мыльные пузыри.

— Ба, Феликс, мы женимся, — без обиняков и предисловий огласил первую часть приговора вампир.

Феликс первым поздравил нас, от души пожелав долгие лета и счастья, а Валисса глотнула кофе и примкнула к пожеланиям, кивая и от души желая не надоесть друг другу в ближайшие двести лет, потом, мол, можно.

Теперь настала моя очередь радовать прабабулю новостями о скорейшем пополнении и шокировать её чудом зачатия.

— Но это не все новости, — Макс обещал мне, что это произнесу я, и по правде говоря, выражение лица Феликса меня волновало мало, а вот за будущей, не знаю как её назвать кроме как свекровь, да и по возрасту и по внешнему виду подходит, в общем пусть будет свекробушкой, я смотрела во все глаза. Та вскинулась после моих слов, ожидая что-нибудь вроде «а жить мы будем с вами» или «в свадебное путешествие мы едем к магам», а вот нет, фигушки, дудки, ловите сюрприз…

— Я беременна, срок пять недель, вы скоро станете прабабушкой.

Ну почему? О, небо, почему здесь нет фотоаппаратов? Почему до автомобилей или артефактов связи эти маги-вампиры допёрли, а до мгновенного переноса картинки на бумагу — нет? Лицо Валиссы вытянулось, как маска из фильма «Крик» *, алые губы распахнулись, а чашка опасно накренилась, грозя ошпарить неожиданностью вампиршу. Она в буквальном смысле икнула с открытым ртом, а затем заплакала. Улыбаясь, похрюкивая и икая.

Я бросилась утешать её, поразившись тому, как тонко чувствует она наше счастье, как трогательно с её стороны выглядит безмолвное (не считая участившейся икоты) принятие и радость. Она что-то пыталась сказать, но из-за спазмов, слезливого подвывания и похрюкивания, разобрать слов я не могла. Макс бросился к ней, не зная, чем помочь и протянул носовой платок, а Валисса, высморкавшись и проикавшись произнесла фразу, которая войдет в историю нашей семьи и будет повторяться на каждом детском празднике:

— Если кто-то из вас, когда-нибудь, назовет меня прабабушкой… — а потом повернулась ко мне, и с нежностью, поцеловала меня в щеку, прошептав на ухо «спасибо».

А вот Феликс не был так скромен, он зааплодировал и вытащил откуда-то припасенную бутылку игристого.

Бокалы наполнял сам, на мои отговорки, что беременным пить нельзя, отмахивался, что чуть-чуть можно, и не переставая тряс руку Макса или похлопывал того по плечу.

— Вы знаете, Валерия, — обратился ко мне глава, когда я немного пригубила розового вина, и отставила бокал, — когда я с вами познакомился, я понял, что вы — загадка. Было в вас что-то такое удивительное и странное. Я всё время ожидал от вас чего-нибудь невероятного, но даже в моих самых смелых фантазиях не мог представить такого блага. Ребенок от человека в смешанной паре — чудо. В вашей — феномен. Я очень рад.

Я сильно смутилась, и даже как-то внутри запекло, еще немного и гормональные сантименты прорвутся в виде слез, но нет, бормотание Валиссы «бабушка, никаких пра…» развеяло трогательный момент.

После откровений в библиотеке Макс предложил мне несколько вариантов как провести вечер на выбор, самым заманчивым был вечерний поход на городскую ярмарку. Под ярмаркой подразумевались не сезонные продажи тыквы или мёда областными колхозниками, а бродячий цирк под куполом с воздушными гимнастами и дрессированными животными, карусели и сладкая вата, тир и комната страха, в общем всё то, что любого ребенка приводит в восторг, а моё предвкушение усиливалось игрой воображения и неизбежно возникающими вопросами «как?», как всё утроено в этом техно-магическом мире.