– Там мой сын, - добавил Закнафейн.

– И в этом тоже можно не сомневаться, - заметил со смешком Бренор.
– Верь в него. Он побывал в передрягах по всему миру и сражался со всем, что могло сражаться. Верь в него, - повторил король.

Закнафейн с любопытством посмотрел на дварфа с оранжевыми волосами, как будто недоумевая, и Джарлакс подумал, что Закнафейн не ожидал слов утешения по поводу Дзирта от дварфийского короля. Но Джарлакс, конечно, знал, что Бренор был большим другом Дзирта, чем когда-либо мог стать Закнафейн, и даже большим отцом, чем Закнафейн. Не по вине самого Закнафейна, нет, просто потому, что Дзирт и Бренор провели вместе несколько веков, поддерживая друг друга, защищая друг друга, рассчитывая друг на друга.

Оружейник смотрел теперь на него, и Джарлакс кивнул Закнафейну. Дзирт мог о себе позаботиться.

Нет, его волновал их противник.

– Я не сомневаюсь, что они там, добрый дварф, - сказал Джарлакс, - но это демоны. Демоны. Воплощённый хаос. Вечно жаждущий крови. Они там, но что они делают? Почему здесь так тихо?

– Да, я тоже об этом думал, - сказал Бренор. Он посмотрел на Закнафейна и тепло улыбнулся — белые зубы за спутанной оранжевой бородой сверкнули в свете факела.
– Твой парень, наверное, немало их прикончил!

– Не в первый раз, - сухо добавил Джарлакс, и все трое оглянулись на большой аванзал Гонтлгрима.

– Нет, - решил Бренор.
– Они по-прежнему там. Демоническая мразь. Я их чую.

– Вы должны давить на них без остановки, - сказала остролицая верховная мать дроу троице предводителей в Кровоточащих Лозах, под сенью деревьев напротив двух тоннелей, что вели в недра горы.

Бронкин смотрел на беловолосую женщину, постоянно качая головой от недоверия. Дварф решил, что по меркам эльфов она достаточно красива, хотя ей стоило бы набрать вес, но в остальном дварф не знал, что и думать. На её платье, наверняка очень дорогом, было так много пауков, что у Бронкина кружилась голова, и он был почти уверен, что по крайней мере некоторые были настоящими пауками, живыми и ползающими, а не просто брошью или декоративной вышивкой. Маргастеры предупреждали его, что эта дама особенно рьяно относилась к своей так называемой Паучьей Королеве, но Бронкину её рвение казалось уж слишком чрезмерным.

Бронкина бесила даже её манера разговаривать, каждое резкое слово заставляло его чувствовать себя так, как будто кто-то провёл корой старого и крючковатого дуба ему по затылку. Казалось, что эта женщина-дроу едва способна извергать слова, так крепко была стиснута её челюсть, а когда слова всё же выходили наружу, они обладали шипящим звучанием костра под проливным дождём.

Больше всего ему хотелось просто ударить её, но Инкери и Альвидла предупредили Бронкина, что она была важна для их дела — на самом деле, это мать Жиндия из дома Меларн дала им возможность победить Гонтлгрим и захватить все прибрежные земли к северу от великого Глубоководья.

– Хорошо, верховная мать, - пообещала Инкери.
– С этими чудесными безделушками, которые дали нам ваши слуги, мы запрём дварфов в их норах.

Она посмотрела на дроу из свиты матери Жиндии, которую хорошо знал Бронкин: Черри Ханцрин, доставившую множество волшебных филактерий клану Каменная Шахта.

Черри тоже ему не нравилась.

– Но проклятый огненный мешок в этой пещере, - вмешался Бронкин.
– Они будут убивать нас по десять за одного.

– В том-то и прелесть наших демонических союзников, - сказала ему мать Жиндия.
– Пускай дварфы Бренора убивают манов и других младших демонов. Старшие демоны просто откроют волшебные врата в Бездну, чтобы призвать новых.

– Да, но Каменную Шахту они не заменят, так что я не стану посылать своих парней в мясорубку Бренора.

Женщина-дроу с явным презрением фыркнула в ответ и хлестнула своим оценивающим взглядом по женщинам Маргастер.

– Об этом я и спрашиваю, и мне нужен ответ, - продолжал Бронкин.
– Так что скажи мне и скажи сейчас. У некоторых моих ребят есть ваши демонические кореша внутри драгоценностей, и демоны выходят наружу с яростью и силой. Но они проигрывают — я видел, как некоторые проигрывают — становятся дымом и пропадают. И иногда мой дварф встаёт снова, слабый, но живой, а иногда — не встаёт. Так в чём дело? Что творится с моими парнями, когда демона побеждают?

– Спроси тех, кто встаёт, - холодно посоветовала ему мать Жиндия.

– Я спрашиваю тебя, - ответил он так же холодно.

– Всё как ты и сказал, дварф. Некоторые выживают после шока от разрушения их демонического спутника, некоторые — нет.

– Тогда ты понимаешь, почему я не буду посылать весь клан Каменная Шахта в пещеру, полную катапульт, баллист и арбалетов. Для этого у нас полно демонов, не слившихся с моими дварфами, но...

– Но?
– резко вмешалась мать Жиндия.
– Мы поймали Бренора и его друзей в западню.

– Где им самое место, - сказал Бронкин.

– Да — пока они не откроют порталы в Серебряные Кордоны на востоке, и все дварфы севера не объединятся против вас, - рявкнула она.

– Против нас, - поправил Бронкин.

Но мать Жиндия пожала плечами и усмехнулась своей жуткой усмешкой. В конце концов, она могла сбежать туда, куда не осмелятся сунуться дварфы Бренора. Мог ли клан Каменная Шахта заявить то же самое?

– Давите на них, - сказала она, скорее, двум Маргастерам, чем Бронкину.