Самвел невольно восхитился:

— Анжела, да ты просто комиссар Мегрэ.

— Мне больше нравится Эраст Фандорин. Такой душка, — улыбнулась Анжела и перешла к делу. — Она ко мне прибегала, кудахтала тут. По-моему, она в Ваську влюблена. Мы с Васькой к Ритке в гости ходили, там мы и видели эту Любу, консьержку из дома, куда поселилась Ритка, уйдя от нас… Что я сказанула! Не в смысле — от нас уйдя, тьфу, тьфу, тьфу. А в смысле, когда она уволилась. Ищи ее там, если она с перепугу не сквозанула из города.

— Спасибо, Анжела, ты мне очень помогла, — поблагодарил Самвел.

Анжела задержала его:

— Стой. Ты подал в розыск на Ваську?

— Утром. Сам лично. Уверен, что найдут. Или сам найдется, — пообещал Самвел.

Ритка, увидев входящего Борюсика, заплакала. Он бросился ее утешать:

— Маргариточка, успокойся, милая. Все будет хорошо, и мы поженимся.

— Никогда и ничего не будет хорошо! Дальше все будет хуже и хуже. Где Васька? — всхлипывала Ритка.

— Еще не объявился? Вот свинья. Я уверен, что это очередной его финт. Хочет, чтобы мы все из-за него переволновались, ощутили, как он нам нужен. Наверное, задумал явиться перед нами в каком-то новом обличье. Пьяницей запойным он был? Был. Целителем от алкоголизма стал? Стал. Теперь ему планку нужно поднимать. Уж не знаю, кем он на этот раз заявится.

— Не утешай меня. Она сказала, что это я убила Ваську. Чтобы по свободе выйти за тебя замуж, — рыдала Ритка. — Борюсик, она засыпала меня вопросами. Но у нее самой были уже готовые ответы.

Борюсик погладил ее по голове:

— Привыкай, любимая, что о тебе сплетничают. Теперь ты на виду. Ты же сама любила читать светскую хронику нашего города! Теперь знаешь, каково тем людям, которые становятся ее героями.

Ритка мрачно поинтересовалась:

— А как эта журналистка могла узнать… что мы с тобой… ну… И про Ваську. Мы же никому не говорили. Она что, стояла под дверью и подслушивала?

— Да, это интересно… Информация разлетается, как конфетти. — Борюсик старался говорить бодро, чтобы отвлечь Ритку от мрачных мыслей. — Да бог с ним. Не расстраивайся, любимая. Забудь об этой чепухе. Главное то, что мы вместе. А Васька, он найдется, я тебе обещаю. У меня для тебя по этому поводу заготовлен сюрприз. Узнаешь попозже.

— Борюсик, забери меня отсюда, меня здесь убьют, — взмолилась Ритка.

— Я очень хочу тебя забрать, говорил об этом с врачом. Он категорически против. Нужно еще полежать. Он не хочет брать на себя ответственность за твою жизнь. И я его понимаю. Но я приставлю к твоей палате охрану.

— Позвони Петику. Я ему одному доверяю, — вздохнула Ритка.

— Я его сейчас пришлю. Держись, — пообещал Борюсик. «Нам бы день простоять, да ночь продержаться, — думал он, — а там я тебя сам защищать буду, душа моя».

— Дай-ка мне на тебя посмотреть. Ну, расцвела девка! Глаз не оторвать! — любовалась Дианой Виктория Павловна. — Это она дурь всякую любовную из головы выбросила и сразу похорошела!

— Вы правы, — улыбнулась Диана.

— Девочка моя, я всегда права. Вот скажи, что для тебя сейчас самое главное?

— Учиться, учиться, учиться… — отбарабанила Диана.

— Очень хорошо! Ребенок, оказывается, не только похорошел, но и поумнел. Теперь бы с мамой разобраться. Твоя мама, Диана, стала невозможной. Язвит, пребывает в постоянной депрессии, просто не знаю, что делать.

— Я знаю. Ее нужно поскорее выдать замуж.

— Дианка! — воскликнула Анна Вадимовна.

— Я уже сто лет Дианка. Мы тебе правду с Палной говорим. Подумаешь, наша Анна Вадимовна кое с кем не встретилась и уже в полной печали. Ерунда! Я сюда явилась с официальной миротворческой миссией. И моя интуиция мне подсказывает, что я ее выполню. Ладно. Вы тут поболтайте, а я загляну к моим любимым девчонкам. Как там Лёлька с Катюшкой? Выросли, небось, не узнаю? Ну все, пока, я побежала.

Петик притащил Ритке в палату телевизор.

— Привет, Ритка! Я рад тебя видеть. Меня прислал Борис Михайлович, но я и сам уже к тебе собирался.

— Что это? Зачем? — кивнула Ритка на телевизор.

— Борис Михайлович велел привезти и включить в определенное время. Скоро включим и узнаем. — Петик установил телевизор, опробовал, работает ли. — А это тебе от Лиды. Старалась, готовила. А это — от Анжелки, я специально к ней заехал. Все девчонки тебе привет передают. И вот — фрукты-овощи. Хочешь новость? Меня тут совесть замучила, что сижу, не делаю ничего… пока тебя нет. Я и подался к Амалии с заявлением об уходе. А она не подписала. Сказала, что я — твой выбор, и она его, то есть выбор, меня то есть, — уважает. Сказала: работай до выздоровления Маргариты.

— Амалия так сказала? — удивилась Ритка.

— Да, а что? Она тетка строгая, но справедливая. — Петик возился, раскладывал продукты в холодильник.

Ритка наблюдала за ним.

— Ты так суетишься…

— Ой, Ритка, я так рад, что могу тебе хоть чем-то помочь. Я теперь все время буду при тебе. В коридоре. Борис Михайлович договорился. Мне и кресло поставят у двери, чтобы ни одна муха с плохими мыслями не пролетела. А хочешь, я вон там пристроюсь. Ширму поставлю и буду рядом.

— Не нужно ширмы, — слабо возразила Ритка.