— Три миллиона.

Вежливая улыбка на губах тиррианца осталась, но глаза превратились в два колючих зелёных осколка, которыми запросто можно было что-нибудь проткнуть. Моё сердце, например. То самое, что нервно дрогнуло и замерло, стоило Харду резко оттолкнуться от спинки стула и податься вперёд:

— У тебя его никто не купит за такую цену!

И столько в его взгляде было превосходства и снисхождения, что захотелось сказать нечто такое возмутительное, что заставило бы тиррианца подавиться собственными словами. Но месть обычно подают в сильно охлаждённом виде, а свою я еще не остудила до нужного состояния.

— Целиком… Возможно, и не купят, — безразлично передёрнула плечами я и, макнув в соус очередной кусок моллюска, запустила его в рот. — М-м! Очень вкусно!

Хард усмехнулся и вновь принял позу скучающего аристократа, вернув себе прежнее самообладание так же быстро, как и раздражающую меня самоуверенность.

— Крошка, у тебя его и по частям никто не купит!

Крошка?! Это что-то новенькое! Хотя и ничем не лучше его «Бе-елль».

— Конечно, никто не купит, — послушно согласилась я и, гордо вскинув голову, бесстрашно посмотрела прямо в глаза тиррианца: — Одно маленькое уточнение: не купит никто из эйдэрцев!

На секунду мне показалось, что я провалилась в полыхнувший тёмной зеленью взгляд Харда, и меня обдало той жаркой волной удушья, после которой всегда хочется залпом выпить стакан холодной воды.

— Видите ли, тин Хард, для моих соотечественников эта земля представляет такую же ценность, как для вас птичий помёт. Но что будет, когда я предложу участок тиррианцам, а заодно покажу им данные геологической разведки, которые вам любезно продал кто-то из департамента природных ресурсов? Я не буду вдаваться в подробности, поскольку достоверно не знаю, каким способом вы получаете энергию из кришца и планца, но то, что на МОЁМ участке этой породы чуть ли не самое большое количество на Эйдэре, расскажу обязательно.

Я блефовала, поскольку конкретных данных по участку у меня не было, а о кришце и планце я узнала лишь пару часов назад со слов Стахи вскользь. Но блефовала с таким уверенным спокойствием, что даже Хард мне пoверил. Теперь пренебрежение и насмешка исчезли из его взгляда.

— Полагаю, что по частям я продам его еще дороже. Так что еcли три миллиона для вас много, то не смею больше вас задерживать!

Хард молчал. Молчал и загадочно улыбался — так странно, словно наш разговор доставлял ему ни с чем не сравнимое удовольствие. Словно я не спёрла у него из-под носа вoжделенный участок и теперь не шантажировала его раскрытием тайны.

Сиплый, чуть рычащий голос тиррианца сбил моё дыхание:

— Белль… Ты такая чопорно-непогрешимая с этой холодной маской спокойствия, которую тебя приучили носить с детства, но уверен, что под ней ты старательно прячешь плохую девочку, ту, что в порыве страсти стонет протяжно и громко, царапая спину мужчины своими холёными коготками.

В груди со свистом что-то ухнуло, обрываясь и падая вниз. Мне показалось, что вилка в моей руке раскалилась докрасна. Возникло паническое желание отшвырнуть её от себя подальше, а потом трусливо сбежать. Но вместо этого я бесстрастно посмотрела на Харда, тщательно контролируя каждый свой выдох и вдох.

— Думаю, ты и понятия не имеешь, сколько в тебе нерастраченной чувственности. Ты как лёд и пламя. Жаркий огонь, спрятанный под толщей холодного стекла… И кожа… Она у тебя похожа на сливки! Уверен, что и на вкус такая же. Однажды я обязательно попробую. И начну с ямочек над твоими ягодицами. Я думаю о них с тех пор, как ты покинула мой дом, сверкая своей голой, идеально ровной спиной, такая холодная и неприступная, словно зимняя стужа. Ты даже представить себе не можешь, каким упоительно-сладким станет тот момент, когда ты будешь таять в моих руках…

Вы когда-нибудь выворачивали на себя чашку с кипятком? Помните это ощущение пылающей кожи и безотчётногo желания её с себя содрать?

Я чувствовала что-то подобное, пока, удерживая мой взгляд своим, Хард смотрел мне в глаза и рассказывал, как глубоко и долго он будет находиться во мне, когда разденет. Спасибо, что я годами тренировала выдержку и прочитать на моем лице смущение или другое чувство Грэй ард проcто не мог.

Дослушав его бесстыдный монолог до конца, я отложила столовые приборы, промокнула салфеткой губы и удручённо вздохнула:

— У вас такая богатая фантазия, тин Хард. И судя по всему, вам с ней проводить время гораздо приятнее, чем со мной. Так что не буду мешать! Нескучного вечера с ней наедине. Если надумаете купить участок целиком — дайте мне знать. Но учтите, я долго ждать не буду.

Демонстративно поднявшись из-за стола, я лёгким кивком головы дала понять тиррианцу, что с ним прощаюсь, и двинулась к выходу.

— Белль! — незамедлительно полетело мне в спину.

Я остановилась, но вместо того, чтобы оглянуться, лишь чуть повернула голову к плечу.