— Полторы?

— Еще одно слово — и познакомлю тебя с моей Альбертиной, — морщинистая ладонь похлопала по цевью прислоненного к подлокотнику арбалета.

А я тебя — с пока еще безымянной, но в разы более опасной сферой. Вслух, понятное дело, ничего такого не сказал, однако все же рискнул попытать счастья в последний раз.

— Тысяча.

Непись смахнул с шевелюры насыпавшуюся с потолка пыль и устало пробормотал:

— Договорились. И чтобы к утру вас обоих след простыл!

Итак, о цене вопроса договорились, осталось придумать, как этот самый вопрос разрулить. С гарантией выгнать прислужницу из незаконно занятой опочивальни предполагалось двумя способами: фантастическим и реалистичным. Первый — обвести засранку вокруг пальца и обманом вынудить перебраться в другое место. Но с учетом особого пиетета суккубы к юриспруденции и врожденной хитропопости, провернуть задумку без ущерба для собственных интересов вряд ли удастся.

Второй — взяться за дело по старинке, вспомнить заветы охотника на нечисть и выдворить шумную соседку огнем и мечом. Тут выбор ветвился на два варианта: либо проиграю и сам перееду прямиком на тот свет, либо выиграю и покалечу подругу, а то и вовсе убью, что никоим боком не сочеталась с запланированными мероприятиями. Поэтому ополовинил бокал, подпер висок кулаком и сосредоточился на битве интриг и умов, ища вдохновения в гипнотической пляске огня на углях.

От воцарившейся в кои-то веки тишины, тепла и густого как ликер напитка веки сделались тяжелее свинца и сомкнулись прочнее створок гермоворот. И когда явь затуманилась и поплыла, готовясь к варп-прыжку в страну снов, а тело стремительно теряло в весе, наполняясь покалывающим эфиром, меня словно кочергой по затылку грохнули. Аж вскочил от удивления и закрутил головой, думая, что это барон задумал избавиться от незадачливого исполнителя в отместку за взвинченную цену.

Вот же решение — простое, как и все гениальное! Хочешь выкурить шумного соседа без посторонней помощи — сам стань шумным соседом! Клин клином вышибают, и если бестия хочет войны — она ее получит. Сделаю так, что едва спадет заклятие — улетит отсюда быстрее ветра и больше никогда не вернется. Не обращая внимания на возобновившийся топот, взял бутылку и вежливым жестом поманил Аарона за собой. Мы вышли на крыльцо и плотно закрыли дверь — стало тише, но не сильно — стрельчатые окна с тонкими стеклами пропускали дробный топот, как решето — воду. Но хотя бы могли переброситься парой слов, не вопя друг другу на уши и не морщась от пронзающих мозг вибраций.

— Сколько людей в замке?

— Без нас — четверо, — с ходу ответил лорд-сыч. — Дворецкий, кухарка, конюший и кузнец.

— И все? — хмыкнул я, позабыв об игровых условностях — вряд ли обитателям каменной громады столь же часто докучали твари, как и живым игрокам.

— Не забывай о моей Альбертине, — барон огладил плечо арбалета с такими любовью и нежностью, каких удостаивается не каждая женщина.

— Хорошо. У вас есть чертеж замка? Понадобится точная планировка со всеми потайными ходами, вентиляционными шахтами и замаскированными полостями.

— А как же, — мужчина кивнул. — Держу на всякий случай.

— Считайте, случай наступил. Еще нужно укромное местечко, где скачущая морда даст спокойно поговорить и не сможет греть уши — слух у суккубы тоньше эльфийского.

— Подвал сгодится?

— Да, вполне. Покажите, где вход, и созовите слуг. Пора заняться дебоширкой всерьез.

Мрачный погреб с низким потолком и каменными блоками в рост человека напоминал бункер или бомбоубежище и явно строился в качестве последнего рубежа обороны или своеобразного средневекового сейф-рума. Среди великого разнообразия солений, круп, сушеного мяса и при наличии водяной скважины немногочисленные обитатели без труда продержались бы несколько недель до прихода подкрепления.

Вино здесь тоже имелось, и прежде чем заняться подготовкой оперативного штаба, втихую заменил опустевшую бутылку на непочатую, с залитой сургучом пробкой, покрытую пылью, паутиной и ни с чем не сравнимым ароматом сырого подземелья.

Подкрепившись, перетащил в центр комнаты ящик, поставил на импровизированный стол фонарь и погрузился в приятное ожидание в компании красного полусладкого. Хозяин определенно переживал за целостность винной батареи и потому явился как можно скорее, приведя за собой прислугу. И при первом взгляде на работников все сомнения исчезли как пепел в дождь — с таким персоналом в гарнизоне нужды нет. Удивительно, как эта бригада своими силами не выставила Хиру на мороз, ведь это не просто помощники по хозяйству, а самый настоящий отряд приключенцев из попсового фэнтези.

Первым вошел кряжистый рыжий бородач в кожаных портках и прожженном фартуке на голое тело, у которого (у кузнеца, а у не фартука) разве что на лбу не написали «я — гном». Огромной кувалды, правда, на плече не тащил, но и торчащим из нагрудного кармана молоточком такой детина мог запросто размозжить если не череп, то коленные чашечки, а уж потом добраться и до дурной головы, осмелившейся рыпаться на боевую тумбочку.

Следом, держа вышколенную осанку в стиле «несу ложку на носу», степенно вплыл дворецкий из перворожденного народа — черный камзол, каштановые волосы пониже ушей и очки в тонкой золотой оправе подчеркивали чопорную учтивость негласного предводителя прислуги. Было в нем что-то и от Альфреда, и от обожаемого фанатками преподавателя зельеварения, и от загадочного средиземного чародея, а тонкая трость под мышкой и несведущему в магических делах казалась далеко не просто тростью.

За ним просеменила молодая девушка в темном бархатном платье с пышной юбкой, буфами на плечах, белым передником и перчатками. Кухарку отличала полная отрешенность, из-за которой вкупе с готичным нарядом, серебристо-пепельным каре и фарфорово-бледной кожей, красавица напоминала ожившую куклу. Но обманываться ангельской внешностью не стоило — мясницкий тесак и здоровенный поварской нож покачивались на пояске не забавы ради.

Последним, едва не протаранив толстым лбом косяк, ввалился типичный герой дамского романа о старом женихе, юной невесте и смазливом конюхе. Высоченный, широкоплечий, сверкающий голливудской улыбкой и трясущий пышной пшеничной гривой. Просторная кружевная сорочка и штаны в облипку, как у танцора балета, довершали образ каноничного тарзана. И хоть оружия у него никакого не имелось, пудовые кулаки со сбитыми в мозоли костяшками давали понять даже самому тупому — мышцы товарищ накачал не только для соблазнения баронских дочек.