Серп".

Из дворца выходит Иберин.

Иберин.

Какие вести с поля битвы?

Миcсeна.

Много лучше.

Серпа атаку ночью мы отбили,

А утром в наступленье перешли.

К нам вовремя явились подкрепленья

С орудиями. И в Мирасонноре

Вновь счастье повернулось к нам лицом.

Мы скоро отобьем электростанцию,

Что занял Серп три дня тому назад...

Вы тяжбу эту сами разберете?

Иберин.

И не подумаю! Исход-то неизвестен.

Я ничего решать не стану

До вести о победе над Серпом.

Миссена.

А мы приступим.

Иберин.

Что же, вам виднее.

(Уходит во дворец.)

Миссена.

Ни да, ни нет! Таков его обычай.

Приступим без него. Минутку, господин судья. (Отводит судью в сторону, что-то внушает ему, пока не появляются тяжущиеся.

После этого уходит.)

Инспектор. Дело монастыря святого Варравы и арендатора Кальяса о присвоении двух лошадей.

Арендатор Кальяс, Нанна, Изабелла де Гусман, игуменья и адвокаты входят в зал.

Арендатор Кальяс. Я открою ему глаза на то, как поступают в его духе. Пусть он сам скажет, имеет ли чих право отнимать у чуха лошадей, когда они нужны тому для полевых работ.

Нанна. Этак ты всех лошадей угонишь.

Арендатор Кальяс. Не всех. Только у чихов.

Адвокат-чух (громко).

Какие вести с поля битвы?

Игуменья.

С утра сегодня лучше.

Адвокат-чух.

Отлично. От исхода боя зависит все.

Изабелла.

Ах, мать игуменья! Скорей бы

Нам кончить низкую, мирскую тяжбу!

Нанна. Остроголовая, дура дубовая. (Пауза.) Зато набожная! И задница как у королевы. До чего упитанная баба! Что угодно выдержит. Ну да разве она станет работать? (Кальясу.) И за все платишь ты.

Арендатор Кальяс. Я? Ни черта я больше не плачу. (Женщинам.) От меня вы ни гроша больше не получите.

Игуменья. Дорогое дитя, тебе лучше всего укрыться в нашей тихой обители.

Нанна. Да, ей это полезно. Пускай эта коза отдохнет от безделья.

Арендатор Кальяс. Сволочь чихская!

Нанна. Судья опять тот же. Это скверно.

Арендатор Кальяс. Скверно только то, что сегодня совсем народу нет. Но мы еще посмотрим, чья возьмет.

Игуменья. Ну что ж, посмотрим, милейший!

Haнна. Только сначала почтенного братца повесят!

Изабелла шатается - ей дурно.

(Кричит.) Подайте пару лошадей, отвезите ее сахарницу в монастырь.

Игуменья. Попридержите язык. (Подходит к Кальясу.) Вы что о себе воображаете? Вы думаете - оттого что у вас круглая голова, вы можете больше не платить аренду? А вы знаете, кому вы ее будете платить?

Арендатор Кальяс. Чихам - ни гроша.

Игуменья берет его руку и кладет себе на голову.

Нанна. Вы что хотите сказать?

Игуменья. А вот увидите. Во всяком случае, у нас тоже круглые головы.

Нанна (отцу). Видно, у Серпа дела плачевны. Здесь все не так, как было неделю назад. Они разжились деньгами. Плохо нам будет.

Арендатор Кальяс. Я всецело полагаюсь на господина Иберина.

Транспарант: "Смертный приговор, недавно вынесенный одному из крупнейших помещиков страны, произвел сильное впечатление на арендаторов. Многие

отходят от Серпа и остаются на своих фермах".

Судья. Господин Иберин очень занят, но он непременно прибудет в суд, чтобы самолично вынести решение по этому делу, поскольку оно вызвало много толков в столице и касается вопроса о собственности.

Арендатор Кальяс. Хочу подчеркнуть, что я опираюсь на слова господина наместника: арендная плата - это пустяки. И еще он сказал: "При чем тут лошади!" Кроме того, я считаю, что со мной поступили несправедливо.

Судья. Все по порядку, друг мой. Сначала мы выслушаем поверенного семьи де Гусман.

Адвокат-чух. У этого человека нет никаких оснований притязать на лошадей.

Нанна. Видно, у барышни есть основания: она хочет молиться верхом.

Судья. Тише! (Кальясу.) Теперь вы можете объяснить - на каком основании вы присвоили лошадей.

Арендатор Кальяс. Когда помещик соблазнил мою дочь, мы и уговорились с ним, что я получу лошадей.

Адвокат-чух.

Так, значит, это сделка?

Арендатор Кальяс молчит.

Просто - сделка?

Закрой глаза на дочкино бесчестье,