Внутри все сжалось. Сердце в груди заколотилось быстро-быстро. Казалось, еще чуть-чуть и проломит ребра. Признаться честно, я даже не смел надеяться, что могу быть кому-то небезразличен. Но сейчас, когда она это сказала, почувствовал себя чуть ли не самым счастливым человеком на свете.

А еще мысли зацепились за одно слово.

— Доктор Орфин? Ты что, была в госпитале?

— Ну, конечно, была! — Роксана улеглась обратно, подложив ладонь под щеку. — Разве ты не помнишь? Ты в себя приходил и даже узнал меня.

— Я думал, мне приснилось, — признался честно, а у самого услышанное в голове не укладывалось.

Роксана. Навещала. Меня. Даже в самых смелых мечтах я не мог такого представить.

Девушка же ухмыльнулась и не преминула надо мной посмеяться.

— И часто я тебе снюсь? — спросила лукаво. Я подивился такой резкой смене настроения. Все же женщины непостижимые существа. Еще секунду назад почти кричала на меня, а теперь глядит лукаво. Кокетничает, не иначе.

— Боюсь, я слишком мало сплю, чтобы еще и сны успевать смотреть, — обломал этой вертихвостке всю игру. Девушка надула губки, но почти сразу передумала дурачиться, улыбнулась и положила тонкий пальчик мне на переносицу.

— Тогда спи… Сейчас. — Роксана провела по векам, заставляя закрыть глаза. А мне, как ни странно, спать не хотелось. Особенно, после всего, что узнал. Внутри разливалось тепло и, несмотря на жесткую землю под боком, я чувствовал себя как никогда уютно. От ее близости, от горячего дыхания, что касалось щеки, от нежных пальчиков, что настойчиво пытались закрыть мне глаза. А в голове билась все одна и та же мысль: Роксана обо мне беспокоилась.

— А как же поцелуй на ночь? — не удержался от небольшой шалости, гадая, сможет ли Роксана выкрутится, так же умело, как я. И потому был немного обескуражен, когда анья промолчала.

Открыл глаза и всмотрелся в ее отрешенное лицо. Кажется, Ксана всерьез задумалась над моим предложением. То и дело скользила взглядом к моим губам. И, драный шакал, но как же мне сейчас хотелось, чтобы она, и вправду, поцеловала. Сама. Как в тот раз, когда утешала после разгрома лаборатории. Тогда она казалось мне такой искренней. Настоящей. И мне нестерпимо сильно хотелось окунуться в это снова.

Вот только Роксана медлила, и я не удержался сам. Первым потянулся навстречу и невесомо коснулся ее губ. Всего на мгновение и тут же отстранился. Знал, что если продолжу, слишком увлекусь. Как с утра, в кабинете Рилла. Но сейчас мне ни в коем случае нельзя было терять голову. На Эвре надо быть бдительным. Даже во сне.

А потому я просто притянул девушку к себе, вновь зарываясь пальцами в мягкие волосы. Роксана с готовностью подалась навстречу и доверчиво ткнулась носом мне в шею. А потом и вовсе прижалась теснее, будто пытаясь согреться. Шрамы вновь заныли, но я постарался не обращать на то внимания. Сейчас эта глухая боль была несущественна, неощутима даже, по сравнению с тем чувством, что переполняло меня изнутри. Странная смесь спокойствия, нежности и уюта. Правильности происходящего.

Будто не было меж нами ни ссор, ни скандалов, ни глупых обид. Будто мы не находились сейчас в смертельной опасности.

Да уж… Мы где-то на краю чужого мира. Без еды, без воды. Вокруг одни враги. А у меня сердце заходится в неровном стуке. И хочется глупо улыбаться. И как я умудрился так вляпаться? Взрослый ведь человек. А веду себя, словно глупый юнец. Глупый влюбленный юнец…

— Рей, а нам обязательно идти в город? — вырвал из задумчивости тихий голос. И не знаю, показалось мне или нет, но, кажется, в нем звучала тревога.

— Боюсь, что да, — ответил честно и еще раз прикинул, нет ли возможности спрятать анью где-нибудь в безопасном месте. Увы, но оставлять ее в пустыне, по которой то и дело курсируют ингирские караваны, виделось мне еще более безрассудным, чем тащить за собой. Когда она рядом, хоть присмотреть смогу. Защитить.

— Мне страшно, вдруг они…

— Не бойся. — Я легонько коснулся губами девичьего виска. — Я никому тебя не отдам. Никому не позволю тебя обидеть. Обещаю. Слышишь?

Роксана.

Проснулись мы еще до того, как в небе занялся рассвет. Темно было, хоть глаз выколи, но Рей настойчиво поднял меня, уверяя, что совсем скоро посветлеет, и тогда нам точно не попасть в город без лишних приключений.

Пришлось послушаться. Я с трудом поднялась и потянулась. Все тело ныло. Казалось, затекла каждая мышца и каждый сустав. Да, все же ночевки на голой земле определенно не для меня. Хорошо хоть не замерзла. В крепких мужских объятиях это было бы весьма затруднительно.

Я невольно вспомнила, как мы с Реем вчера уснули, и в лицо бросилась краска. Святая Мать Прародительница, и чего я так реагирую?

Как переспать с кем, так не стыдно. А как просто переночевать… Наверное, все дело в том, что прежде со мной такого не случалось. Но ведь это была вынужденная мера, так что и поводов для переживаний не должно быть. Только вот, позволять ему поцелуй явно не стоило. Еще навыдумывает себе всякого. Но сделанного не вернуть, так что остается лишь сделать вид, что ничего не было.