Дальше мы направились к камню, где капитан давеча схоронил наше имущество. К уже лежавшим в тайнике платью и хлысту добавились сапоги Фрея и мои обкромсанные ботиночки. Слишком уж приметной для здешних мест оказалась обувь. Так что теперь и мне пришлось идти босиком.

После ночной свежести земля еще не успела прогреться, и обжечься мне не грозило. Вот только, от мелких камушков и веточек, что впивались в босые ступни, я, увы, была не защищена и к тому времени, как мы вышли к тракту, успела изрядно стесать пятки.

Рей хмуро посмотрел, как я хромаю, и тяжко вздохнул.

— Потерпи еще немного. Как доберемся до города, найду тебе какую-нибудь обувку.

Я согласно кивнула и поплелась следом за ингирвайзером, понимая, что изрядно его торможу. Без меня Рей уже давно бы добрался до предместий ингирского поселения. На то, как сильно ноют ступни, старалась не жаловаться, тем более, что с выходом на тракт, дорога стала куда лучше. Ровнее и плотнее. Да и мусора тут почти не было, так что идти было куда проще.

Но с другой стороны, здесь нас подстерегали другие опасности. Уже через четверть часа на встречу попались первые путники — небольшая самоходная телега, груженная какими-то тюками и парой пассажиров весьма потрепанного вида. Я вся сжалась и опустила глаза в землю, как и велел капитан. Казалось, стоит только поднять взгляд и нас тут же повяжут. Что касается моего спутника, тот продолжал невозмутимо смотреть вперед и даже шагу не сбавил, уверенно ведя нас к цели.

Повозка проехала мимо, и я с облегчением выдохнула, даже не представляя, как смогу держаться, когда мы окажемся на кишащих ингирами улицах.

Череда приземистых каменных зданий неуклонно надвигалась, и, чем ближе мы подходили к городу, тем сильнее тряслись коленки. Я зачем-то усиленно прятала кисти рук, оттягивая рукава непривычной одежды. И все время старалась держать голову опущенной, очень надеясь, что сойду за послушную рабыню. Эх, вуаль бы сюда…

Опасения мои оказались напрасными. Встреченные редкие горожане не обращали на нас внимания, спешили по своим делам, изредка переговариваясь на непонятном языке, изрядно напоминающем змеиное шипение. Рей крепко держал короткую веревку, ведя меня, словно телушку в поводу, и уверенно лавировал меж приземистых построек. Я же, осторожно подняв глаза, увидела над крышами халуп высокую каменную стену, отделяющую центральную часть города от нищих кварталов. Всполошенно подумала, что если есть стена, значит, в ней есть и ворота. А если есть ворота, на них должна стоять стража. Бросила испуганный взгляд в спину ингирвайзера. Мать Прародительница, надеюсь, он знает, что делает…

Рейнар точно почувствовал мой взгляд, коротко обернулся и ободряюще кивнул. Неожиданно сзади меня толкнули в плечо, я испуганно пискнула, а капитан, дернув за привязь, что-то злобно прошипел. Лысый, точно коленка, эврянин в залатанной серой одежде что-то пробормотал и принялся часто кланяться, косясь на плетку, висевшую на поясе Рейнара.

Вид мужичок имел испуганный и был весь какой-то выцветший, лучшего определения мне в голову не пришло. Бледная серая кожа, тусклые глаза неопределенного цвета, да еще на шее я успела заметить россыпь каких-то язвочек.

Придвинулась поближе к Рею, а тот, брезгливо махнув рукой, взял меня под локоть и с величавым видом свернул на боковую улочку.

— Кажется, пронесло, — сказал он негромко, когда мы углубились в тень низких домов. — Похоже, оружие здесь говорит о высоком статусе, да и одежда нам досталась неплохая. Но все равно, людных мест будем по возможности избегать.

Точно в ответ на его слова, в ближайшей хибаре приоткрылась дверь, и показалась чья-то зеленоватая рука. Под ноги нам выплеснулась какая-то бурда, то ли испорченное вино, то ли еще что похуже. Резкий запах ударил в нос, дверь хлопнула, закрываясь, а я, тихо застонав, с трудом сдержала рвотный позыв.

— Смотри, там, кажется, колодец, — невозмутимо произнес мой спутник, и я, проследив за его рукой, увидела круглое каменное сооружение с деревянной перекладиной поверху. В горле запершило, и я поняла, что готова отдать что угодно за глоток свежей холодной воды. Все же сладковато-приторный сок Исполинского древа утолял жажду не лучшим образом.

Ингирвайзер стащил с перекладины деревянную бадью. Рукав балахона задрался, открывая мускулистое предплечье с сеткой вен, а я почувствовала, как что-то мягко ёкнуло в груди. Удивленно вскинула бровь — даже и не вспомню, когда со мной в последний раз происходило что-то подобное. Разве вот, когда совсем сопливой девчонкой была. Обычно крепкое мужское тело вызывает во мне совсем другую реакцию.

В глубине колодца гулко плюхнуло, я огляделась и, убедившись, что на улочке мы одни, приоткрыла лицо. Как же хочется залезть по шею в какую-нибудь речку, смыть с себя липкий пот и эту противную пыль, лезущую даже в нос…

Рейнар вытащил ведро. Я с наслаждением подставила ладони под холодную струю, и пила жадно, и полоскала горло. Сама не заметила, как почти всю воду потратила, а остатки капитан вылил нам на ноги. Прикусила губу, чтоб не взвизгнуть, а Рей, коротко бросив: «Прикройся!», снова взялся топить бадью.