— Нет! не смейте!

И в самом деле, охолонул пан Иохан, не хватало еще драку устроить. Отступив на шаг, он неспешно вытащил носовой платок, сплюнул в него кровь, тщательно вытер губы и только тогда поднял глаза на оскорбленного супруга. Тот стоял перед ним, трясясь от ярости и, видимо, не находя подходящих слов для выражения своих чувств и намерений.

— Я пришлю к вам секунданта, — с ледяным спокойствием проговорил пан Иохан.

— Нет! — взвился оскорбленный муж, вмиг обретя дар речи. — Это я пришлю к вам секунданта!

— Как вам будет угодно.

— Извольте сообщить свой адрес!

Со всей вежливостью пан Иохан исполнил его просьбу, назвав адрес квартиры герцога. Оскорбленный муж ожег его яростным взглядом, схватил за руку бледную пани Аманду и грубо дернул ее к себе.

— Мерзавка! Мы сейчас же отправляемся домой!

— Милый, ты не так все понял!

— Все я правильно понял. Идем, живо.

Он ринулся к двери, почти силой увлекая пани Аманду за собой. Пан Иохан, мрачно наблюдавший за ними, поймал ее умоляющий взгляд и, проклиная себя на чем свет стоит, быстро заступил оскорбленному мужу дорогу. Конечно, эта дура сама во всем виновата. Но это не повод обращаться с ней настолько грубо и применять к ней ругательные эпитеты.

— Извольте вести себя с супругой повежливее, — тихо сказал пан Иохан. — Иначе секунданты нам уже не понадобятся.

— Вы не посмеете затеять тут скандал! — дрожащим от ярости голосом выговорил оскорбленный муж.

— Посмею, — еще тише заверил пан Иохан.

— Сумасшедший, — пискнула пани Аманда, перехватив взгляд его аквамариновых глаз, и уже сама потянула супруга к дверям. — Я все объясню тебе, милый…

Супруги удалились, на ходу шипя друг на друга. Пан Иохан постоял с минуту, закрыв глаза и размышляя. Похоже, в скором времени Улле придется искать себе нового сопровождающего: чем бы дуэль ни закончилась, доброго ждать не приходится. В любом случае придется уехать из Дюрвишты. Официального запрета на дуэли не существовало — по крайней мере, такого, которое исходило бы от императора, — но Церковь, а следовательно, и общество, смотрело на них очень, очень неодобрительно. Впрочем… пан Иохан пожал плечами. Одним скандалом больше, одним меньше — его репутация и без того далека от совершенства. И кто только рекомендовал его Улле как честного, порядочного человека?

— Кретин! Ведь знал же, что чем-то подобным дело и кончится, — сказал сам себе пан Иохан, открыл глаза и вернулся в залу. На него тут же обрушилась лавина приглушенных разговоров гостей.

— …то есть как это: нет души? Вы думаете, что говорите? Ведь если души нет, то зачем тогда…

— …пан Гус, конечно, гений, кто спорит! Но, согласитесь, ваять статую Великого с девятью зубцами по хребту вместо двенадцати — это слишком смело…

— …это пахнет ересью…

Пан Иохан тряхнул головой и увидел перед собой, нос к носу, встревоженного и даже чуть-чуть побледневшего хозяина салона.

— Что случилось, Иохан?

— Ничего особенного. Можно попросить вас об одном одолжении?

— Ра… разумеется.

— Будьте моим секундантом.

— Великий Дракон! — пан Даймие окончательно спал с лица. — Что вы натворили?

Глубоко вздохнув, барон объяснил ситуацию. Приятель выслушал его с похоронным видом, потом взял под руку и отвел в сторону. В спину им, как дробь, били обрывочные фразы:

— …вереница черных карет с зарешеченными окнами через Хлебные ворота. Клянусь! по обе стороны цепь из гвардейцев…

— …Окассен и его подруга сошли с коня, как вы уже слышали и поняли. Он вел лошадь под уздцы, а подругу вел за руку, и они шли вдоль берега…[3]

— Конечно, я не отказываюсь, Иохан, — озабоченно говорил пан Даймие. — Но нехорошо все это…

— Да чего уж хорошего, — согласился барон. — Но что остается делать?

— Вы могли бы извиниться…

— Извиниться? Черта с два! Он ударил меня!

— Но ведь за дело, Иохан, за дело, — мрачно прогудел пан Даймие.

— За дело меня нужно было бить год назад, — возразил пан Иохан. — Теперь, за сроком давности, претензии не принимаются. Кроме того, сегодня я ее и пальцем не тронул, она сама набросилась на меня, как кошка.

— И чем вы их только берете, — вздохнул сочинитель, и барон не удержался от улыбки.

— Уж вам грех жаловаться — поклонницы ходят за вами толпами.

— Это совсем не то, друг мой, совсем не то… Послушайте, Иохан, я понимаю — вам, быть может, теперь не до того, но я хотел спросить вас кое о чем.

— Да?

— Эта Улле… — проговорил пан Даймие, многозначительно шевеля бровями и понизив голос до крайности, так что барону пришлось пригнуться к нему. — Она ведь никакая вам не сестра, верно?

— Допустим…

— Я видел ее среди посланников Великого Дракона… или я ошибаюсь?

— Не ошибаетесь, — помедлив, сказал пан Иохан.

Сочинитель испустил шумный вздох.

— В таком случае, объясните, как получилось, что вы появились сегодня вместе?

— Так это не вы рекомендовали меня ей? — пристально глянул на него барон.

— Что вы! — испугался сочинитель. — Мы даже не разговаривали.

— Тогда все это странно… — медленно проговорил пан Иохан. — Хорошо, я расскажу… хотя сам толком ничего понял. Только пообещайте, что будете молчать.