Словно два ледокола, мы неотвратимо двигались навстречу друг к другу. Матка взялась за нас всерьёз, отправив на перехват большую часть щупалец и жуков, но ни те, ни другие не могли нас остановить. Только лишь задержать. Вдвойне обидно, что время сейчас работало совсем не на нас.

— Вы бы там поторопились, что ли! — подала голос Ваниль. — Неписи уже сдрыстнули, сейчас продувку врубят.

— Не каркай под руку, — осадил её Хрусталь. — Лучше босса отвлеки, когда мы меняться будем.

Стоило мне добраться до киборга, как стало гораздо легче. Под его защитой появилась возможность ненадолго опустить руки и перезарядить щит бронекостюма, вставив новую ячейку. После чего в моих ладонях очутилась тяжёлая рукоять «Чёрного Пламени». Из-за разницы в наших габаритах на ней поместилась бы ещё одна рука. Кулаки у могучего киборга были едва ли не с мою голову.

Ощущения от контакта с оружием оказались весьма специфические — будто высоковольтный кабель вблизи от лица ток через себя гонит. Воздух так и гудел от напряжения, а по спине толпами носились колючие мурашки. Весил при этом двуручник примерно, как рессора от хорошего грузовика. Держать его получалось с огромным трудом, на пригнувшихся от тяжести ногах.

Моя же «Открывашка» не вызывала у Хрусталя особых восторгов. Пусть металлический череп и не был приспособлен для выражения эмоций, на нём без особого труда читалось отвращение к поделке даторийцев. Но к его радости в качестве обмена ему досталась не она, а один из пиратских плазменных мечей. Пусть думает, что с зелёным клинком я вынужден бегать от безысходности, пока не докачаюсь до нормального оружия. Не хотелось наводить его на определённые размышления.

Киборг успел расчистить нам небольшой пятачок, но заряд его персонального щита просел окончательно, и жуки с отростками принялись радостно царапать ему броню. Однако, с плазменным резаком он стал заметно быстрее, чего не скажешь обо мне. Я нёс чёрный меч, будто уставший марафонец олимпийское пламя, боясь уронить его себе под ноги или ещё хуже — прямо на голову. Хрусталь прикрывал меня как мог, мелькая вокруг красно-чёрной тенью и принимая большинство ударов на себя. И всё-таки иной раз меня толкали, нарушая и без того шаткое равновесие.

Ваниль тоже кинулась в бой и стала поджигать неосторожные ложноножки, не забывая постреливать в одиночных плерксов. Правда, чтобы пользоваться огненным касанием, девушке пришлось отключить энергетический кокон. Поэтому её серебристый костюм потихоньку начал превращаться в лохмотья, открывая всё более откровенные участки, покрытые металлом либо бледной девичьей кожей. Хотя достать юркую ренегатку получалось далеко не у всех, и чаще всего такой удачный выпад стоил матке очередной пропечёной конечности. Жуки так и вовсе оставались не удел, не поспевая за ней.

Засевшие в сейфе пираты даже перед лицом неминуемой смерти остались верны себе и встретили смертельный танец искательницы одобрительным улюлюканьем. Та игриво помахала им раскалённой рукой и продолжила методично прижигать отростки. Это принесло свои плоды — разозлённая матка перебросила большую часть своей армии в её сторону, желая поскорее расправиться с одиночным противником, а уж потом взяться за нас всерьёз.

Благодаря уменьшившемуся давлению мы благополучно подобрались вплотную к пасти. Конечно, можно было просто расслабиться и подождать, когда меня туда дотащили бы щупальца, но в спеленатом состоянии мечом особо не помашешь. Не наш вариант.

Когда до цели оставались считанные метры, подуставший Хрусталь зашёл мне в спину и отправил вперёд могучим пинком.

— В добрый путь!

Я и выругаться не успел, как в меня со всех сторон вгрызлись сотни, если не тысячи, зубов. Настоящий тоннель смерти, из которого был только один путь — прямиком в пищевод. Но такой исход меня категорически не устраивал.

Заряд принялся таять на глазах, хотя укреплённый костюм держал его достаточно долго, позволив мне кое-как воспользоваться мечом в крайне ограниченном пространстве. Это был даже не взмах, а какое-то ёрзанье на месте в обнимку со швеллером. Но нужно отдать «Чёрному Пламени» должное — оно исправно расщепляло крепчайшие ткани. Которые до этого, между прочим, без проблем разгрызали защитные сплавы. Когда от щита осталось меньше десяти процентов, получившаяся прореха позволила мне провалиться дальше — куда-то во внутренности гигантского хищника.

Дальше дело пошло ещё легче — всего-то и нужно было, что удерживать меч и стараться на него же не напороться в процессе погружения. Словно раскалённый нож в масле, мы преодолели сеть толстых гофрированных трубок, потом откромсали несколько слизких органов, размерами куда больше, чем я, и под конец достигли хитиновой оболочки. Щит окончательно лопнул, и костюм постепенно стал разъедать агрессивный коктейль из внутренних жидкостей монстра. Зато чёрный клинок вдоль испил вражеской энергии, распространяя вокруг нас адский холод.

Дыра в заиндевевшем хитине, откуда я в конце концов вывалился, оказалась размерами со стандартный шлюз в переборке. Вместе со мной на свободу вырвалось обильное облако пара, посеревшего от большого количества пепла. Что сказать — на славу поработал…

Вот только матка приползла к нам отнюдь не из соседнего яруса, а проделала внушительный путь, прогрызая уровень за уровнем. В эту свежую шахту я и провалился, махая руками и ногами, как заправский электрик из стародавнего анекдота. Надеюсь, у тех кто меня в тот момент слушал, изрядно обогатился словарный запас.