Он попал в систему опеки, когда ему было два года, и у него никогда не было постоянного местожительства дольше, чем на нескольких недель. К тому времени, когда ему исполнилось семь, у него был такой длинный перечень аббревиатур, приложенных к его делу, что ни одна семья не хотела приближаться к нему.

ОВР — оппозиционно-вызывающее расстройство (Прим. расстройство, вызывающее, непослушное, провокационное поведение у детей младше 9-10 лет, часто направленное против родителей, воспитателей или учителей).

СГДВ — синдром гиперактивности с дефицитом внимания (Прим. полиморфный клинический синдром, главным проявлением которого является нарушение способности ребенка контролировать и регулировать свое поведение, что выливается в двигательную гиперактивность, нарушения внимания и импульсивность).

СНС — синдром навязчивых состояний (Прим. психическое расстройство хронического, прогрессирующего или эпизодического характера, характеризуется развитием навязчивых мыслей, воспоминаний, движений и действий, а также разнообразными патологическими страхами).

ПРЛ — пограничное расстройство личности (Прим. расстройство личности, характеризующееся импульсивностью, низким самоконтролем, эмоциональной неустойчивостью, нестабильной связью с реальностью, высокой тревожностью и сильным уровнем десоциализации).

БР — биполярное расстройство (Прим. психическое расстройство, которое проявляется в виде аффективных состояний — маниакальных (или гипоманиакальных) и депрессивных, а иногда и смешанных состояний).

ХД — хроническая депрессия.

Ему были диагностированы все эти заболевания. И он понятия не имел, были ли они все или вообще их не было у него.

Но никто не хотел такого ребёнка.

Ну, конечно же, в то время он не понимал этого. Он выяснил это, когда стал постарше и увидел своё дело. В то время он просто был ребёнком, которого никто не хотел. Так что он рос в детских домах. И даже несколько лет в колонии для несовершеннолетних.

Откровенно говоря, нет большой разницы между ними.

В каждом из этих мест он постоянно боролся за свою жизнь. Всегда и везде находился кто-то больше и сильнее, чтобы так или иначе подавить его. Пока он сам не стал достаточно большим и сильным, чтобы сопротивляться и побеждать.

Так что секс не был тем, в чём он был сильно заинтересован. Как только он стал жить самостоятельно, он старался избегать всего этого.

Но затем он нашёл клуб. К тому времени, как он стал проспектом, он понял, что в такой жизни были вещи, с которыми ему придётся иметь дело. Он не хотел начинать этот путь в клабхаусе, рядом с людьми, которых знал. Так что он накопил денег и купил себе целую ночь с проституткой.

Она была довольно хороша и по-настоящему терпелива. Это была ночь, когда он потерял свою девственность, и неважно, было ли так на самом деле или нет. Это случилось около четырёх месяцев назад.

С тех пор ему стало комфортно с девочками в клабхаусе. Он даже начал думать, возможно, становится нормальным, и теперь по поводу секса у него были только позитивные мысли. Как проспект, он получал объедки, но и с ними ему было хорошо. Он просто пытался смириться со всем этим так, чтобы никто не узнал, что именно это он пытается сделать.

Фейт, младшая дочь Блю, стала первой девушкой, которую он впервые в жизни по-настоящему захотел. И это было неправильно, неправильно, неправильно, неправильно. Как голова на копье — так неправильно.

— Майкл? Ты здесь?

Она по-прежнему звала его Майкл. В настоящий момент она стала единственной, кто так делал. Он не поправлял её. Ему это нравилось.

— Ага, прости. Как жизнь? — о н пытался сохранить свой голос беспечным. — Разве ты не должна быть в школе?

— Короткий день, — она подошла, чтобы встать к нему лицом. Фейт была одета как обычно: джинсы, высокие сапоги и аккуратная футболка, которая не достигала пояса джинсов с низкой посадкой. Как несправедливо. Он желал, чтобы его член вел себя как паинька. Он же проигнорировал его. — Почему ты стоишь посередине парковки? Выглядишь, как будто завис и застыл.