— Я хорошо заплачу.

Мидес, который как раз подсчитывал, сколько монет он сможет потратить на еду, чтобы позволить себе баню, хмыкнул. В конце концов, с него не убудет хотя бы выслушать полукровку. Уселся на постель и стал завязывать шнуровку на рубахе.

— Сначала скажите, что я должен делать.

— Понимаете, мой друг, — в голосе Дэммера просквозила печаль, — мир жесток и устроен несправедливо. Кому-то достается всё, кому-то ничего. А мои соотечественники страдают.

— Какие соотечественники? — не понял Салзар и недоуменно покосился на Винтера. Вот уж чего не ожидал некромант, так того, что сокурсник тоже ввяжется в политику. Впрочем, толстячок уже утомился и решил вздремнуть, уронив голову на грудь.

— Элвилин, — гость тяжело вздохнул. — Правители, нещадно грабящие свой народ. Зажравшиеся негодяи, сидящие на грудах золота.

Мидес с тоской посмотрел в окно. После истории с Равелтой по-новому вляпываться в неприятности категорически не хотелось.

— И кое-кто из их прихвостней, — продолжал распаляться полуэлвилин, — нажившись на крови и поте простого народа, имеет наглость тратить состояние здесь, в столице! Спускет элвилинское золото в закрома давних!

Прости, Салзар, может, я неприятные вещи говорю, но леди Иса эйп Леденваль, эта мерзавка…

— Кто-о? — некромант округлил глаза и с трудом сглотнул. Такой поворот дел ему не понравился еще больше.

— Мы заберем деньги и раздадим нищим, — Артемий стукнул кулаком по столу. Кинжал закачался, а Винтербрахер всхрапнул и проснулся:

— А? Где?

— И что мне придется делать? — осторожно уточнил Мидес.

— Наложить заклятие невидимости, и вы, двое, вытащите из особняка шкатулку с драгоценностями.

— Не, — уперся вдруг Винтербрахер и медленно поводил пальцем перед носом скривившегося менестреля. — Мы договаривались, что я просто найду покупателя.

— А что будете делать вы, господин Дэммер? — Мидес язвительно посмотрел на гостя. — Кстати, какой еще покупатель? Представитель бедных и обездоленных?

— Я буду вам платить, — полукровка нахлобучил берет и, вырвав кинжал из столешницы, поднялся. — В общем, даю время подумать до завтрашнего вечера. И, да… — он обвел студиозусов холодным взглядом, — надеюсь, не стоит напоминать, что разговор нужно держать в тайне? У нас, знаете ли, длинные руки…

Гость развернулся, взметнул полой плаща и по-кошачьи гибко выскользнул за дверь.

— О-хо-хонюшки, — простонал Винтербрахер и ухватился за виски. — И за что меня Судия наказывает, а? Сплошные короеды сегодня и каждый норовит обидеть… этот твой дружок еще.

— Какой дружок? — не понял Мидес. — Ты что, к лекарю ходил?

— Вот допью, — толстяк кивнул на кувшин, — и, может, пойду. Завтра с утречка… Этот короед, с которым вы вместе приходили. Заявился сюда, как к себе домой. Я ему по-честному предложил койку в кости разыграть, так он скривился, будто уксусу хлебнул, окошко вышиб и был таков. Еще сказал, что руки об меня марать не хочет. Мидес, ну их всех. Давай лучше выпьем…

И Винтер присосался к кувшину, неопрятно поливая рубаху на груди.

Салзар хмыкнул — не иначе, толстяку с пьяных глаз Торус померещился — а после, брезгливо сморщившись, вышел из комнаты.

Парк Академии, как всегда чистый и ухоженный, простирался от ворот до главного учебного корпуса — трехэтажного дома, уносящего в небо тонкий шпиль боковой колокольни. Золотые квадраты вычурно стриженого кизильника на газонах перемежались с лиловыми шапками эрики, мощенные булыжником дорожки змеились среди алеющих зарослей декоративной смородины. Недалеко от ворот находился старинный фонтан — вскинувший руки каменный маг в высокой шляпе — искрошившийся от времени, но всё еще величественный. И то тут, то там высились изящные деревянные мостики с резными перилами, перекинутые над прозрачным ручейком с разноцветными рыбками.

Послышался заливистый женский смех, и Салзар, заслонившись рукой от солнца, пригляделся к стоящей на ближайшем мостике парочке. Высокий юноша склонился к ушку кучерявой блондиночки и что-то говорил, от чего дама просто покатывалась со смеху. Некромант удивленно вскинул брови и быстрым шагом направился к студиозусам.

— Торус! Вот уж не думал, что ты вернешься так быстро, — Салзар расплылся в невольной улыбке и ухватился за нагретое солнцем дерево перил. — Когда приехал? Привет, Лиззи.

Блондиночка недовольно глянула на Мидеса и, поджав тонкие губки, коротко кивнула.

— Привет-привет, — пришлый подмигнул некроманту и, приложившись к девичьей ручке, промурлыкал: — Лизетта, котик, нам с милордом нужно срочно поговорить, так что, не будете ли вы любезны обождать?

До Салза донесся сладкий запах имбиря, а девушка, глупо хихикнув, шепнула что-то эйп Леденвалю на ухо и, кокетливо дернув плечиком, пошла с мостика.

— Ну, ты даешь, — фыркнул Мидес, — не успел явиться, а уже очаровал дочку самого ректора?