По ощущениям прошло несколько минут, прежде чем снова раздался голос.

— Я лично займусь этим. Уведите солдат. Невиновные вернутся в строй после того, как будет доказано отсутствие умышленных действий. На сегодня все… — Снова разнеслись по каскадам трибун и вслед долетел еле сдерживаемый всеобщий выход облегчения. Мельком глянула на зрителей первых рядов, что были ближе всего ко мне. В просветах глаз сквозило изумление и… я могу ошибаться, нечто сродни уважению. Вероятно, им было бы неприятно наблюдать за казнью, подумалось мне. В отличие, конечно, от своего предводителя, который порывисто покинул свое место, скрывшись в темном проходе. Конечно, развлечься не дали. Теперь самое главное — не попадаться ему на глаза…

Я вздохнула и вмиг ощутила всю усталость, которая накопилась за безумный по своим событиям день. Жизненные ресурсы оказались снова истощены, просто я этого не замечала, пока разлитый в крови адреналин толкал меня на решительные действия. Теперь же, когда, казалось, можно было расслабиться хотя бы на время, слабость вновь накрыла меня с головой, создавая дрожь в коленях, тошноту и цветные точки перед глазами. Я отвернулась и, стараясь не привлекать к себе внимание, устало побрела в сторону корабля.

Каждый шаг по жесткой поверхности отдавался гулким эхом в голове, а ноги, казалось, пружинят сильнее обычного. Вокруг творился оживленный переполох, быстро бежали солдаты, получившие внятную, отнюдь не разрушительную, цель, и… будущее, в котором отсутствовало убийство, хотя бы здесь, на Антинории. В моей груди тоже поселилось спокойствие, пусть мнимое и живущее только сегодняшним днем, но как же мне этого не хватало… Наверное, неожиданная радость позволяла мне все еще держаться на ногах и идти по дороге, в противовес нарастающей волнами слабости, грозящей падением вниз.

Словно в ответ на мои мысли в животе разлилась засасывающая пустота, переходящая в мелкую дрожь и неприятную испарину. Я знала, расслабишься на миг, отпустишь чувства, и сознание радостной птицей моментально упорхнет из головы, оставив неподвижное тело разбираться с навалившимися неприятностями. Ноги подкосятся, глубокий сон затянет в свои дебри. Но я не могла себе позволить и в этот раз неприлично растянуться на дороге, потеряв сознание.

Поэтому я держалась и заставляла себя двигаться вперед, пронимая, что долгого насилия организм не выдержит и даст ответ в виде неприятного сбоя, хорошо, если банальной простуды или чрезмерно длительного сна. Когда корабль замаячил блестящей точкой в конце пути, я приободрилась и быстро наступила на платформу, соединяющую несколько дорог и открытую с одной стороны, вероятно для быстрой посадки в транспортные боты.

Как раз мимо бежала очередная группа солдат и я посторонилась вправо, запоздало понимая, какую ошибку совершила. Резкий толчок в спину и меня, как пушинку, заносит вбок, ватные ноги не слушаются, я нелепо взмахиваю руками. Все эти мелкие события словно капли дождя отстукивают музыку в голове. Сознание будто наблюдает за ними, не в силах вмешаться и предотвратить надвигающуюся беду.

Я ощутила нелепый, неуклюжий, случайный удар, вероятно, пробегавшего мимо человека, и… у меня не получилось сохранить равновесие. Я шагаю вправо, а тело кренится, выносит за безопасный порог, затем нога подворачивается, а руки смешно пытаются ухватить воздух. Такая притягательная бурлящая зелеными вихрями пропасть внизу. Я даже не успела понять, когда, словно совершая нырок в воду, скользнула головой вниз, приближаясь к прозрачной границе биологического защитного коридора, удерживающего лишь воздух и не препятствующего прохождению плотных тел вроде меня. Доли секунды — и мое тело стремительно понесется вниз — в зеленый туман, будто скрывающий под своим пологом все самые опасные секреты Антинории.

— Ааа!

Запоздало вскрикнула и почти моментально ощутила тиски на левой ноге, еще чудом не успевшей соскользнуть с металлической опоры. На пару секунд я так и зависла в воздухе головой вниз, силясь понять, что же произошло и почему мои длинные волосы почти коснулись клубящегося пара по той стороне прозрачной защиты. Наверное, не будь у меня этих секунд, я бы так и не осознала происходящего, моментально получив смертельную дозу ядовитых испарений.

Но теперь у меня было все необходимое, чтобы в очередной раз ощутить свое униженное положение. Как назло, голоса и беготня вокруг моментально стихли и, казалось, сотни глаз солдат, перевесившихся через перила по краям дорог, моментально воззрились на меня. На сейчас раз никто не одел шлемы и лица, обращенные ко мне, были реальны и встревожены. Я ощутила прокатившийся среди закованных в броню людей липкий страх. Хотелось бы думать, что они волновались за меня… Но…

Резкий рывок вверх и теперь и вторая моя нога плотно сжата пальцами, которые будто сами слеплены из металла. А перед носом немедленно оказались темные, с блестящим отливом карцевых включений брюки, мои волосы густо оплели знакомые блестящие ботинки с режущим основанием. Я рвано вздохнула, не желая верить, что без приключений добраться до корабля так и не удалось. В другой раз я бы, наверное, даже усмехнулась, но сейчас лишь нелепо зашевелилась в воздухе, делая попытку достать до земли хотя бы руками. Это мне почти что удалось, но ноги, словно в противовес, были вздернуты еще выше, и я так и застыла безвольным пугалом в пространстве.

— Надоело жить, аюрви? — густой хриплый голос неспешно, казалось, с насмешкой раздался сверху. Я задумалась над странным словом. Затем смутилась и интенсивно замотала головой, вдруг, и в самом деле решит, что я сама прыгнула. И, задумав развлечься, отпустит меня обратно… От этой личности всего можно ожидать.

Меж тем, голос продолжал.

— Прежде чем влезать на чужую территорию, научись заботиться о себе. — Слова прозвучали двояко и мне стало обидно. Я и Катарию-то не считала чужой, и совершенно никак не желала оказаться и здесь. А вот в благодарность за помощь в спасении солдат лишь получила тычок лицом в свою слабость. В этот момент мои руки все же коснулись земли, а хватка на ногах внезапно исчезла и я, как набитый мешок с продуктовыми запасами в несколько гитанов нелепо рухнула вниз.