От пантеона героев по набережной дошли до городского пляжа, грязного и неухоженного. Сюда приходит купаться городская беднота и самые отчаянные из русских моряков. Мы с боцманом, не будучи столь бесшабашными, направлялись в кабачок, расположенный на площади у пляжа, под названием «Golfo Caribe». 25 На той же площади расположена другая моряцкая радость – бордель под названием «Casa Rosada», 26 что в полной мере соответствует его внешнему виду, так как стены домика выкрашены в ядовито-розовый цвет. В "розовом домике" был лишь однажды и то в дневное время и по совершенно неожиданному поводу. Мы выбрались тогда большой компанией, впятером или вшестером, побродить по городу, на улицах которого медленно затихало карнавальное веселье. Как уже говорилось, у нашего моряка при выходе в город в иностранном порту есть две основные радости: позвонить домой и пообщаться с родными и воспользоваться услугами девушек легкого поведения. В тот раз две эти задачи удивительным образом совпали. В связи с продолжавшимся в городе празднованием все переговорные пункты были закрыты. Отсутствовали даже столь обычные в Венесуэле столики с радиотелефонами, которых всегда было в изобилии именно на площади перед борделем. Обманутые в лучших надеждах мы застыли в нерешительности посреди площади, что было тут же замечено, девчушками из «Casa Rosada», которые скучали на рабочих местах, забытые ради празднования карнавала, и с интересом наблюдали за происходящим вокруг. В ответ на призывные крики и жесты мы объяснили, что ищем развлечения совсем иного рода, и все, что нам нужно в данный момент, это связь с далекой родиной. Но оказалось, что девушки все прекрасно понимают и приглашают нас именно позвонить. Через коридор, в который выходят комнатки, дающие приют жрицам любви, мы вошли в полумрак танцевального зала с грубо сколоченной барной стойкой. Я позвонил за день до этого, из следующего порта должен был улетать на родину, поэтому, попивая холодное пиво, вяло отбивался от столь же ленивых, но назойливых приставаний местных гетер и ждал, когда друзья-товарищи закончат общение с домом. Совместить обе моряцкие радости в одном пространственно-временном континууме в тот день так никто и не решился, поскольку девушки, привлекательность которых крайне сомнительна даже в ночном полусвете, среди бела дня не сумели ни у кого вызвать что-нибудь похожее на желание.

Терраса второго этажа нависает прямо над пляжем. Сам пляж также окружен ларьками и палатками, торгующими всякой снедью и напитками, но чтобы угоститься их товаром нужно обладать совершенно выдающимся иммунитетом и полным отсутствием чувства брезгливости. Наш ресторанчик тоже не «Максим», но его блюда хотя бы не представляют опасности для желудочно-кишечного тракта. Заказали пива и креветок – маленькие радости кочевой жизни.

– Хорошо здесь! – Заметил боцман, окидывая взглядом пляж, суда, стоящие на рейде и марину с белоснежными моторными яхтами, – Интересно, сколько стоят такие лодки.

– Вон те, поменьше, тысяч пятьдесят-шестьдесят, побольше – за сотню, а вот те две, где-то триста-пятьсот тысяч зеленых, – я с детства занимаюсь парусом, поэтому имею представление о ценах на катера и яхты.

– Забавно: тут детишки полуголые бегают, хижины полуразрушенные, а там яхты за сотни тысяч. И ведь местные, скорее всего. Кто из-за границы захочет сюда приехать?

– Как говорил Остап Ибрагимович, если по стране ходят денежные знаки, то обязательно найдутся люди, у которых их много.

– Как они не боятся, что яхту украдут или просто, из зависти, что-нибудь сломают.

– Может, охрана хорошая, а может, их люди так уважают, что никто не решится причинить им вред.

– Ха, скажешь тоже.

– Кстати, о ценах на яхты, помнишь, в Эверглейдсе, рядом с нами стояла яхта, с темно синим корпусом, называется «Octopus»?

– Да, мастер что-то говорил про нее.

– Так вот, со слов лоцмана, принадлежит она бонзам из Майкрософта. А знаешь, сколько стоит? Не говорил капитан?

– Нет, не помню. Сколько?

– А ты угадай.

– Она выглядит намного лучше, чем эти. Может, миллион, может, десять, не знаю.

– Шестьсот-семьсот миллионов долларов. Покупайте лицензионный софт! Ваши деньги не пропадут даром.

– Ничего себе! Не могу себе представить такую сумму.

– Это тридцать пароходов, вроде нашего, считай, весь флот нашей компании, за одну дорогую игрушку.

Работа на судне, это ежедневный монотонный труд без праздников и выходных, поэтому особенно ценишь такие моменты, когда можно абстрагироваться от всех текущих забот и предаваться спокойному созерцанию под неторопливую беседу. К сожалению, все хорошее быстро заканчивается, и, где-то через час, мы уже спешили к родному судну, напрямик, через трущобы.

В тот вечер я не пил, не пел,

Я на нее вовсю глядел,

Как смотрят дети.

Но тот, кто раньше с нею был,

Сказал мне, чтоб я уходил,

Что мне не светит…

В.С. Высоцкий

Ушли с Арубы к вечеру. Утром следующего дня я, сменившись с вахты, как обычно гонял по палубе наших трудолюбивых матросов и вдруг заметил, что судно начало терять ход. Позвонил на мостик из грузового офиса, капитан был уже там и предложил мне тоже подняться. Понимая, что случилось что-то серьезное, одним духом преодолеваю расстояние в семь палуб, но, войдя в рубку, нарочито веселым тоном спрашиваю:

– Зачем останавливаемся? Потеряли кого?

– Лучше бы потеряли! Отвалился турбонагнетатель, – сам себе не веря, произносит капитан.

Звучит действительно странно – мягко говоря, не самая ожидаемая неисправность для судна, которому недавно исполнилось полгода, но появившийся на мостике старший механик подтверждает, что действительно срезались шпильки крепления, и турбина, перекосившись, сдвинулась со своего места, соответственно, наддув двигателя пришлось остановить. Лишенный наддува судовой дизель оказался в состоянии обеспечить скорость в четыре узла против обычных семнадцати, и то по ветру. Капитан докладывается в компанию и получает указание следовать в ближайший порт, где возможно произвести ремонт. Ближайшая к нам земля – недавно покинутый остров Аруба, до него всего сто пятьдесят миль, но именно оттуда дует ветер, и все попытки развернуться заканчиваются неудачей. Судно становится лагом 27 к ветру, теряет скорость, и на продолжение разворота мощности покалеченного двигателя не хватает. После нескольких безуспешных попыток капитан принимает решение следовать на Ямайку, так как до нее хоть и в три раза дальше, но находится этот остров в аккурат под ветром, и мы без труда попадем в родной порт Кингстон, пусть и через четверо суток. Сказать, что это плавание было тоскливым, значит не сказать ничего. Грустно и больно было видеть как наше судно, еще недавно такое резвое и живое, медленно тащится по ветру со скоростью, едва-едва позволяющей удерживать прямой курс. Мы с капитаном мечтали о нескольких сотнях квадратных метров брезента, из которого можно было бы пошить паруса, превратив судовые краны в мачты. Алексей Владимирович был тоже из тех, вымирающих, умница и настоящий моряк. Мечты мечтами, а брезент в достаточном количестве на борту отсутствовал, весла на нашу галеру тоже не завезли, поэтому вся надежда была на полумертвый двигатель, который, в конце концов, выполнил-таки свою миссию и доставил нас на Ямайку. Ошвартовались на северном берегу бухты, напротив контейнерного терминала. Я организовал перестановку контейнеров, чтобы обеспечить доступ к люку в машинное отделение, через который предполагалось достать старую и погрузить новую турбину. Мой вклад в ремонт на этом заканчивался, все остальное было в руках механиков и гарантийных специалистов, прилет которых ожидали на следующий день. Редкий случай, когда механики на стоянке трудятся в поте лица, а старпом бьет баклуши. Не использовать такой шанс было бы непростительно.

– Hi Grace! This is Dmitry, Chief Officer from Odysseus. If you remember, you did a survey on board one month ago.

– Hi Dimitry! How are you? – на Ямайке, в отличие от Штатов, это действительно вопрос, а не просто приветствие.

– I'm fine now that I hear your beautiful voice. May I have a chance to see you?

– Are you in Jamaica? I thought you will not return before March.

– That was the plan, but we have problems with turbocharger, so now we're at North Terminal for repairs. May I invite you for a dinner?